Москва и Думы

200 лет назад богатая дворцами, дворянскими и купеческими усадьбами, монастырями, храмами, богатая по суммарному достоянию значительной части населения, Москва  почти не имела своего городского хозяйства! Единственный крупный город Европы, не имевший газового освещения, канализации, городского транспорта, немощёные в подавляющем числе улицы и площади. Первое значительное  муниципальное предприятие — скотобойни — открылось лишь в 1888 году.

Столетиями московские помещики, монастыри в сфере жизнеобеспечения были связаны не с городским хозяйством, а с деревнями, им принадлежавшими. Купцы, мещане, горожане тоже более всего ценили самообеспечение. Отчасти это отношение пережило даже грандиозную ломку 1917 года. Вспомните дачи, садовые участки москвичей, подсобные хозяйства городских промышленных предприятий: крупные НИИ, заводы, начиная с ЗИЛа, АЗЛК, держали свои свинарники, теплицы, огороды…

Более того, до сер. ХIX века не имелось вообще понятия о необходимости городской инфраструктуры. В некотором смысле город был собранием городских усадеб, куда со всеми необходимыми припасами, слугами на зиму, точнее, на «зимний сезон», прихватывавший ещё 2–3 месяца у смежных времён года, съезжались помещики. Стиль, «формат» жизни царя, бояр, дворян, богатых купцов переходил и на Москву в целом. Братии многочисленных монастырей летом перемещались в свои деревни, расквартированные в городе войсковые части, уходившие в «летние лагеря». Население сокращалось вдвое.

Это пёстрое собрание усадеб, монастырей, казарм, обслуживающих их слободок проецировалось и на городскую топографию, столь раздражавшую Лазаря Кагановича своей «кривоколенностью». Улиц, застроенных доходными домами, ещё предстояло дождаться, а пока их предшественницы были, по сути, дорожками, соединявшими или объезжавшими монастыри, усадьбы, слободки… 

Итог:  Москва в отличие от тщательно спланированного Петербурга была гораздо более сложным полигоном для промышленной революции рубежа ХIX–ХX веков. И… требовалась не меньшая революция в сознании москвичей.   Например, облигационные займы: необходимая составляющая бюджетов всех крупных европейских городов, единственное средство обзавестись собственно настоящим городским хозяйством. Но сама идея займа, выпуска облигаций сталкивалась с той же патриархальностью общественного и индивидуального сознания, ставкой на автономность, самообеспечение.

Время реформ

Даже в интонациях московских гласных (депутатов Мосгордумы) виден страх перед новшествами: «Нам придётся положить зубы на полку… обложить наших ближайших наследников за наши грехи податями вдвое или втрое». И говорит это московский гласный — не из купцов, малограмотных мещан или «цеховых» (ещё одна социальная группа, представленная в Московской городской думе своей курией). Нет, это «глас» одного из интеллектуальных лидеров Москвы, знаменитого русского историка, публициста Михаила Погодина. Вот его и значительной части москвичей кредо, озвученное с трибуны городской думы и страниц московских изданий: «По одёжке протягивай ножки. Делать займы городу в надежде будущих благ — плохое хозяйство» (Погодин М.П. Кое-что о городском хозяйстве, по поводу последнего собрания в Думе 16 декабря, писано 18 декабря).

На заседаниях, в печати гласные не ограничивались абстрактными «манифестами патриархальщины», критиковали и конкретные шаги: «Газовое освещение принадлежит к числу общих мест петербургского обезьянства, которое хотело нагнать на русский люд страх». 

Тут уж за символическими обобщениями не надо далеко ходить — публицисты противоположного лагеря далеко и не ходили: «Борьба  за свет против мрака ретроградства… реакция… власть тьмы».

В таких условиях приходилось работать городским головам князю Владимиру Голицыну и его выдающимся предшественникам Николаю Алексееву, Борису Чичерину, Сергею Третьякову…

Канализацию, внедрённую их трудами, можно рассматривать как вклад и в социальную сферу: достоверно зафиксированное снижение смертности населения. Введённая в 1900 году практика учёта больных показала большое число приезжих. Например, в Алексеевской глазной больнице в 1901–1903 годах почти половина лечившихся была иногородней. Историк Д.И. Никифоров описывал проблему города, ставшего передовым по уровню медицинского обслуживания: «Многие нарочно едут в Москву… Вся Россия наконец бросится в Москву, и ни один бюджет не выдержит такого наплыва».

В СМИ я часто рассказывал о древнем роде князей Голицыных, его нынешних представителях: ведущем геофизике мира, многолетнем члене президиума РАН Георгии Сергеевиче, открывателе важнейших угольных месторождений Михаиле Владимировиче, авторе технической части «Северного потока» Петре Дмитриевиче. Подробно был представлен их великий предок князь Владимир Михайлович Голицын, московский губернатор, затем городской голова (1897–1905 годы), втащивший город в ХХ век: первая канализация, электростанция, трамвай, телефон… 

Приводил я и красивый сюжет: после революции арестованный Владимир Голицын был освобождён главой советской Москвы Львом Каменевым и давал ему своеобразный «мастер-класс» управления городом.

Мне как биографу рода Голицыны предоставляли семейные архивы и, что немаловажно, давали обзор: где нить этих архивов заканчивается и где искать их продолжений. Документально раскрыта «Афера Балинского» — крупнейшее покушение на московский городской бюджет под видом строительства метро, отражённое князем Голицыным. А бюджет Москвы за 1863–1916 годы вырос с 1 718 985 до 70 037 000 рублей, в 41 раз (население Москвы за тот период увеличилось с 251 600  до 1 817 000 человек — в 5,1 раза). Московский трамвай, учреждённый князем Голицыным, на который и покушался Балинский, был наиболее доходной частью московского городского хозяйства…

От обсуждений конституций к метению улиц 

Должность московского городского головы и возглавляемой им городской думы учреждена отнюдь не в связи с управлением городом! Городской голова, от которого ведут линию правопреемства нынешние мэры и будущая городская дума, впервые были избраны по Манифесту Екатерины II от 14 декабря 1766 года в Уложенную комиссию. Так родилась первая после средневековых тысяцких (ликвидированных Дмитрием Донским вместе с последним знаменитым   Вельяминовым) выборная, всесословная, не назначаемая городская должность — московский городской голова.

Уложенная комиссия, некая «протозаконодательная палата», получила знаменитый Наказ, в котором видели прообраз Конституции России. За работой следили все: от российских купцов до французских просветителей. Уложение царя Алексея Михайловича (1649 год) начало пополняться, разбухать ещё до Петра, а уж его многочисленные указы сделали реформу Уложения, систематизацию, устранение взаимопротиворечащих положений совершенно необходимой.

Попытки были. Комиссия 1754 года впервые привлекла к работе учёных, включая профессора Фридриха Штрубе де Пирмонта. Не выдав результата, она запомнилась важным отличием: в «доношении Сенату» (1760 год) рекомендовала обратиться к обществу, созвать представителей всех сословий. Причём ссылалась комиссия не на пример Запада, где идеи сословного представительства в ту пору раскручивали просветители, энциклопедисты (на дворе XVIII век!), а на опыт российских земских соборов, где представители сословий участвовали в обсуждении законов.

Сенат согласился, назначил съезд депутаций на 1 января 1762 года.

Но… век просветителей был ещё и веком дворцовых переворотов. И съехавшиеся депутаты отправились вместе с Екатериной II на коронацию в Москву в качестве некоей «законотворческой свиты», продолжили своё безделье и в январе 1763 года наконец были распущены.

И вот 14 декабря 1766 года ученица Шарля Монтескьё, собеседница Вольтера и Дидерота императрица  Екатерина II  выпустила Манифест. Представители сословий сзывались «не только для того, чтобы от них выслушать нужды и недостатки каждого места, но допущены они быть имеют в комиссию, которой мы дадим Наказ, для заготовления проекта нового Уложения к поднесению нам для конфирмации».

Уложенная комиссия составилась из 564 депутатов: 28 — от правительства, 161 — от дворян, 208 — от горожан, 54 — от казаков, 79 — от крестьян и 34 — от иноверцев. Дворян в основном представляли военные (109 человек из 161), горожан  — купцы (173 человека из 208).

Депутаты должны были сначала представить свои местные наказы, жалобы. Некоторые привезли их сотни, некоторые вроде гордых муромских дворян заявили: «Нужд и отягощений не знаем».

Читали старые законы, проекты новых. Рутинная, процедурная сторона, как всегда, у нас — слабейшее место. Голосований нет, заседания, по сути, ознакомительные, возможность выговориться, поспорить. Московский голова рассаживал своих депутатов, как писали, чтоб спорщики не могли дотянуться, вцепиться в бороды. Бесплодность комиссии стала заметна императрице, частота собраний сокращается, и наконец…  18 декабря 1768 года объявлено: «Ввиду того, что многие депутаты должны отправиться к войску по случаю объявления войны с Турцией, Комиссия распускается».  

Депутаты-офицеры, утомлённые говорильней, и ранее рвались в свои полки, отлучаясь под каждым предлогом.

Уложение было забыто. Новый свод законов усилиями императора Николая I и Михаила Сперанского увидел свет в 1833 году. Без всякого участия сословий.

Мосгордума. История начинается

Манифест Екатерины определил процедуру выборов. Ведущий современный исследователь московского самоуправления доктор исторических наук Любовь Писарькова пишет: «Избиратели садились на лавки, получали по одному шару; услышав фамилию кандидата, вставали друг за другом и клали свой шарик в подготовленный на столе ящик, перегороженный посередине на 2 части и покрытый сукном; на правой оного ящика стороне написано: "избираю", а на левой: "не избираю". То был первый опыт проведения выборов и техническая сторона, баллотировка шарами, сохранялась на всех московских выборах до 1917 года».

Должность городского головы сохранили, но после закрытия Уложенной комиссии задачи депутатов перешли в сферу… управления городским хозяйством! Позже утвердился порядок: городской голова избирался на три года гласными (депутатами) от шести курий:

1) настоящие городские обыватели (включая дворян-домовладельцев);

2) гильдии купеческие;

3) цехи;

4) иностранные и иногородние купцы;

5) именитые граждане;

6) посадские (впоследствии мещане).

Гласные избирали и по человеку от курии в исполнительный орган — шестигласную думу. Председатель — городской голова.

В общем, все выговорились, узрели бесплодность, дворяне с радостью умчались на войну. А  прочие…  в одной передаче я несколько заострил положение: «От обсуждений конституций — к уборке улиц!»

В конце XIX — нач. ХХ века успешная инфраструктурная революция князя Голицына и его упомянутых предшественников дала Москве профицитный бюджет, сделала городского голову гласным Мосгордумы вроде братьев Гучковых, Фёдора Родичева знаменитыми лицами страны. Далее…

Сын князя Владимира Голицына Михаил Владимирович сравнительно малоизвестен, прожил тяжёлую, но достойную жизнь,  умер в подмосковном Дмитрове в 1943 году, дал жизнь талантливейшим детям, его внуки — упомянутые академики Георгий и Михаил, лауреат Государственной премии России 2003 года Илларион Голицын… 

Перед революцией князь Михаил — гласный от партии прогрессистов. На уважении к нему лежит, конечно, отсвет славы его отца. А сам Владимир Михайлович, «старейший в роду» — очень значимая «должность» в древних фамилиях, принял решение оставаться в России, служить на любых доступных поприщах, что и дало нам такую россыпь талантов, когда после войны Голицыным разрешили поступать в вузы…

В период НЭПа разрешили получать иностранную валюту, заработали торгсины, и от выброшенных за бугор и нашедших работу родственников стали приходить валютные переводы. Установились соответствующие курсы обмена: официальный, в газете «Известия», и настоящий, по которому меняли все. На беду Голицыных, Михаил Владимирович читал те колонки примерно как в 1980-е: доллар = 63 копейки. И никакие уверения, что все давно устроились и совершенно безопасно меняют доллары по настоящему курсу, не могли поколебать Михаила Владимировича: «официальная газета» сообщила курс, значит, надо менять по нему… Честность, законопослушность были его религией. А читал он «Известия», «Правду» с той же наивной тщательностью, что и валютные курсы, пытаясь вывести какие-то закономерности, постичь и государственный курс. Выстраивал систему из тогдашних передовиц…