Осень социализма

14 октября 1964 года Пленум ЦК КПСС освободил лидера партии и главу правительства, 70-летнего Никиту Хрущёва, от занимаемых им должностей. Началась 18-летняя эпоха Брежнева. Споры о нём самом и его деятельности не затихают до сих пор. Книга профессора Сюзанны Шаттенберг «Леонид Брежнев. Величие и трагедия человека и страны» — это попытка разобраться в непростых политических хитросплетениях периода «развитого социализма».

Заговорщики

— Почему в октябре 1964 года высшее партийно-государственное руководство предпочло Леонида Брежнева Никите Хрущёву? Каковы главные причины?

— Есть несколько причин. Первая заключается в том, что многие устали от Хрущёва. У него был грубый стиль общения, он часто повышал голос, давал подчинённым оскорбительные клички. Это личный фактор. Вторая причина в том, что он объявил о решении после своего отпуска распустить Президиум ЦК [будущее Политбюро. — «Историк»], который называл «кучкой стариков». Члены Президиума ЦК боялись за свою власть и карьеру, что тоже было важным фактором. Своими реформами и постоянными кадровыми перестановками Хрущёв всех пугал, никто не чувствовал себя уверенно на своём месте. То, чего Иосиф Сталин добивался террором, Хрущёв делал при помощи отставок. Третьей причиной было то, что Брежнев казался членам ЦК достаточно демократичным, был вежлив, прислушивался к чужому мнению, признавал, что не всё знает. Он был доступным для коллег человеком, которого не боялись.

— Верно ли, что на момент смещения Хрущёва многие инициаторы его отставки рассматривали Брежнева как временную фигуру?

— Очевидно, были люди, которые так считали. Они видели в Брежневе слабого человека и лидера, которого можно легко снять и поставить кого-то другого, например Александра Шелепина. Но эти расчёты не оправдались. Во-первых, те, кто мог оказаться сильнее Брежнева, не занимали важных постов, не входили в ЦК или Политбюро. Во-вторых, такие люди не понимали, что партия устала от сильных вождей, она предпочитала уравновешенного человека. Твёрдая рука больше никому не требовалась.

— Почему Брежнев смог одержать верх над своими конкурентами в борьбе за власть?

За полгода до освобождения от должности Никите Хрущёву в связи с 70-летием было присвоено звание Героя Советского Союза. Награду вручил председатель Президиума Верховного Совета СССР Леонид Брежнев (слева). Апрель 1964 года

— Он считался вторым человеком в партии, хотя такого поста формально не существовало, но по сути было так. Брежнев был самым близким человеком к Хрущёву и к тому же имел необходимый опыт управления. Конечно, был ещё Николай Подгорный, и все свидетели утверждали, что они вместе организовали смещение первого секретаря ЦК. Но все, кто писал об этом в мемуарах, говорят, что именно Брежнев был главным среди заговорщиков. Других претендентов на высший пост в тот момент просто не было. Конечно, он обещал остальным высокие должности: Подгорному — председателя Президиума Верховного Совета СССР, Алексею Косыгину — председателя Совета министров. Все важные лица знали, чего ожидать от нового руководителя.

«В начале славных дел»

— Каковы, на ваш взгляд, наиболее сильные качества Брежнева-политика?

— Наверное, первое — это его опыт. Он работал при Сталине 16 лет, работал при Хрущёве и знал, отчего возникло недовольство Никитой Сергеевичем, когда произошла первая попытка путча в 1957 году. Брежнев знал, что именно раздражает партийцев, что порождает негативные настроения среди его товарищей по Президиуму ЦК. Второе — то, что он был очень терпеливым и умел ждать подходящего момента, чтобы, например, снять человека с поста или поставить на повестку дня важную для него проблему. Чтобы снять Подгорного, он ждал до 1977 года, то есть 13 лет. Ещё очень важно, что Брежнев умел говорить с людьми. Даже если у его позиции не было большинства голосов среди коллег, он умел договориться, пообещать должность, квартиру и так далее. Приглашал людей, скажем, в Завидово, шёл с ними на охоту и уговаривал. Брежнев виртуозно, как кукловод, умел тянуть за ниточки и искусно расставлять фигуры на шахматной доске, чтобы в итоге с ним соглашались даже те, кого он снимал с работы. Он делал это так осторожно, что недовольства не возникало. В отличие от Хрущёва, который при снятии человека с поста вспоминал в грубой форме все недостатки его работы, Брежнев благодарил за службу и выражал надежду, что на новой должности человек сможет проявить себя ещё лучше.

— Была ли у Брежнева к моменту прихода к власти собственная стратегия развития Советского Союза? И если да, то какими были приоритеты?

Председатель Президиума Верховного Совета СССР Николай Подгорный, генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев и председатель Совета министров СССР Алексей Косыгин на трибуне Мавзолея (слева направо). 1968 год

— Очень долго считали, что у Брежнева не было политической программы. Но мне кажется, что он хотел развивать страну по линии Хрущёва. Ему были важны рост уровня жизни простых людей, строительство квартир. Как любитель автомобилей, он стремился к увеличению их производства, чтобы у каждого советского человека была машина. Для него самым главным было развитие деревни и сельского хозяйства. Из своего послевоенного опыта работы на Украине, в Молдавии, в Казахстане Брежнев знал, как бедно живут люди. Он считал несправедливым, что у сельских жителей нет паспортов, что они не могут перемещаться по стране и покидать свои деревни. И, хотя изменить ситуацию удалось только в 1974 году, когда все крестьяне получили паспорта, Брежнев действительно заботился о том, чтобы деревни достигли такого же уровня благосостояния, как города. Меня удивило, что в нескольких выступлениях он говорил, что социализм ещё не пришёл в деревню и что люди там живут как в XIX веке, как крепостные. Для него это было очень важно — повысить уровень жизни всех людей, и в целом ему это удалось. Другой значимой линией его курса были установление мира, сближение с Западом, с США, выстраивание нового порядка в политике.

«Больше советский, чем коммунистический человек»

— В годы правления Брежнева была ли ещё жива идея построения коммунизма или для всех это было уже просто красивыми словами?

— Это сложный вопрос. Племянница Брежнева [Любовь Брежнева, автор книги «Племянница генсека». — «Историк»] утверждает, что он уже не верил в коммунизм и вообще разочаровался в этой идее. Я в этом сомневаюсь. На мой взгляд, Брежнев считал, что Советский Союз — самая могущественная страна в мире, что у него есть все ресурсы и возможности, что советская система самая справедливая. Он не очень верил в идеологию, потому что, как сам признавался, не читал ни Маркса, ни Ленина и брал своё мнение не из книг. Брежнев не мыслил на уровне высоких идей, но у него было представление о том, как его страна должна выглядеть. Я бы сказала, что он был больше советским, чем коммунистическим человеком. Мне кажется, он считал, что при таком государственном устройстве, как в СССР, можно достичь идеала. Хотя он довольно откровенно сравнивал достижения Советского Союза и США и упрекал министров народного хозяйства за плохую работу. Мы не можем узнать, что Брежнев на самом деле думал, но, с моей точки зрения, он полагал, что если он сам смог многого достичь даже при Сталине, то без сталинского террора руководители предприятий могут добиться гораздо большего и таким образом улучшить экономическую ситуацию в стране. То есть он решал эту проблему на уровне кадров, а не на уровне идеологии или политической системы.

— В эпоху Брежнева самыми неоднозначными решениями стали подавление Пражской весны, ввод войск в Афганистан и преследование диссидентов. Почему было принято каждое из них? И какова здесь степень участия Брежнева?

— Если говорить о подавлении Пражской весны, то в этом решении он принимал личное участие, но важно сказать, что он был последним из согласившихся с ним. Брежнев очень уважал Александра Дубчека и вначале думал, что это такой же вождь, как и он, такой же молодой и энергичный. Брежнев не считал, что контрреволюция идёт от Дубчека, но предполагал, что тот недостаточно решителен, чтобы побороть её. Только когда Дубчек сообщил, что он отказывается от поста первого секретаря ЦК Компартии Чехословакии и что будут проведены свободные выборы, Брежнев дал согласие послать танки. Это было его решением, но весьма сложным и болезненным.

Очень интересно узнать, как он относился к диссидентам. Мне это было особенно важно, так как у нас, в университете Бремена, хранится большой архив диссидентских документов. Но я практически ничего не узнала, поскольку очень большая часть материалов недоступна до сих пор. Складывается ощущение, что Брежнев просто не мог понять, чего хотят диссиденты. Он верил в правоту системы, потому что, и это известно, сказал: «Как может Сахаров поступать так, как он поступает? Ведь он, как умный человек, должен понимать, что живёт в лучшей стране, только в ней ещё есть детские болезни, но скоро она вырастет и будет самой лучшей в мире». Брежнев передал всю проблематику, связанную с диссидентами, Юрию Андропову. Конечно, тот не решал всё самостоятельно, но приносил полученные сведения в Политбюро и выдвигал предложения, с которыми обычно все соглашались. Мне кажется, Брежнев тут проявлял себя как отец семейства, который не понимает, почему дети ведут себя так невоспитанно.

Что касается Афганистана, это уже другой вопрос. Бесспорно, начало этой кровавой катастрофы можно считать самым главным промахом брежневской эпохи. Однако, как мы знаем, в 1979 году Брежнев уже принимал много снотворных средств и часто плохо понимал, что вокруг него происходит. Была создана специальная комиссия, так называемая тройка, в которую входили Юрий Андропов, Дмитрий Устинов и Андрей Громыко. Они имели право сами решать, что будет следующим шагом в отношении Афганистана. Хотя, согласно записям секретарей Брежнева, в те самые дни, 10 и 13 декабря, когда принимались решения о вводе войск, генеральный секретарь находился в Кремле, участвовал в заседаниях Политбюро и был в курсе происходящего. Впрочем, его помощники утверждают, что он уже плохо осознавал, что на самом деле там творится.

Надо сказать, члены Политбюро думали, что введение войск в Афганистан произойдёт так же, как во время Пражской весны. Что можно послать танки, снять Амина, навести порядок и уйти. Было недооценено, что страна уже находится в состоянии гражданской войны и так легко привести её к спокойствию не удастся. Изначально Политбюро не хотело революции в Афганистане, были налажены отношения между СССР и сначала королём, а затем и президентом этой страны [Мухаммед Захир-шах — король Афганистана с 1933 по 1973 год; Мухаммед Дауд Хан — глава государства и премьер-министр в 1973–1977 годах, президент Афганистана в 1977–1978 годах. — «Историк»], и последующие режимы были неприятны Брежневу, так как напоминали о терроре Сталина.

Колонна советской бронетехники в Афганистане

Уйти нельзя остаться

— Верны ли слухи о том, что Брежнев хотел покинуть свой пост по состоянию здоровья? А если слухи верны, то почему он этого не сделал?

— В документах, в архивах я не нашла свидетельств этого. Но утверждают, что он дважды пытался уйти в отставку. Первый раз в 1976 году, как раз во время празднования его 70-летия. Именно тогда Брежнев предложил членам Политбюро отправить его на пенсию. Есть разные мнения о том, в какой мере это было серьёзно и любил ли он власть настолько, чтобы на самом деле не хотеть уходить с поста. Мне кажется, что одна сторона Брежнева понимала, что он стар, что все успехи — как за пределами, так и внутри страны — уже позади, что все его партнёры — такие как Ричард Никсон, Вилли Брандт, Жорж Помпиду — ушли в отставку или умерли, что сам он болен и принимает слишком много лекарств. Но другая его сторона цеплялась за власть. Он обдумывал, кто может стать его преемником. В 1976 году это было особенно тяжело, поскольку Подгорный ещё был на политической арене, а ему Брежнев вряд ли отдал бы власть.

Я не думаю, что в тот раз он говорил об отставке серьёзно — это была просто плохая шутка. Но во второй раз, я склонна верить, Брежнев был серьёзен. Это произошло в апреле 1979 года, когда он был уже очень болен и зависел от таблеток. Подгорного во власти к тому моменту уже не было, и все люди в Политбюро являлись ставленниками генерального секретаря. Мне кажется, Брежнев хотел уйти, но не было правил или порядка, как это сделать. В Советском Союзе просто отсутствовал сценарий передачи власти: вожди до него умирали на посту или уходили принудительно. На мой взгляд, он волновался, что будет с ним в отставке, где он будет жить. Брежнев копил деньги, чтобы построить себе дачу, и не успел, что выглядит горькой иронией. Он считал, что не может позволить себе выйти на пенсию, хотя понимал, что уже не владеет ситуацией в стране.

— Есть ли надёжные данные о том, кого он сам видел в своём кресле, и насколько Андропов, Константин Черненко или, например, Владимир Щербицкий подходили на эту роль?

— В близком окружении Брежнева утверждали, что он хотел 15 ноября 1982 года объявить Щербицкого своим преемником. Но так случилось, что эта дата наступила через пять дней после смерти генерального секретаря. Конечно, ходили слухи и о том, что он видел в преемниках Андропова и Черненко. Говорят, что Брежнев играл с ними, чтобы никто из них не чувствовал себя преемником, чтобы между ними существовало здоровое соперничество. После смерти Михаила Суслова в начале 1982 года Брежнев уволил Андропова с поста председателя КГБ и сделал секретарём ЦК. Считалось, что он снял его с очень важного властного поста. Но мне кажется, и так получается по структуре власти, что исходная ситуация, чтобы сразу занять пост генсека, для секретаря ЦК была лучше, чем для председателя КГБ, и этим шагом Брежнев поддерживал Андропова. С другой стороны, Черненко был очень близким к Брежневу человеком, его правой рукой, и, когда Брежнев болел, был в Завидове или на даче, все новости он получал от Черненко.

Мы не можем знать, что именно Брежнев думал об этих людях. На мой взгляд, Черненко был для него больше другом, а Андропова он уважал, хотя они и не были так близки. Трагедия в том, что и Черненко, и Андропов тоже были уже очень больны. Возможно, поэтому Брежнев не хотел, чтобы один из них стал его преемником, а решил выбрать третьего, быть может, Щербицкого.

Что это было?

— Годы правления Брежнева называют «застоем». Согласны ли вы с таким определением? И как следует оценить эпоху Брежнева в целом: как время, когда удалось несколько затормозить распад неэффективной системы, или же как время упущенных возможностей?

— Было и то, и другое. За 18 лет Брежнева у власти были и перемены, и развитие. Ему удалось стабилизировать политическую ситуацию и страну в целом. Он считал, что при Сталине люди боялись за свою жизнь, при Хрущёве — за свою карьеру, а при нём они должны просто спокойно жить и работать. По-моему, он сумел этого достичь. В 1960-е и даже до середины 1970-х были хорошие результаты. А потом Брежнев не смог наладить систему, при которой руководители бы менялись и члены Политбюро со временем уходили бы на пенсию. Такая система была при Хрущёве, но её все ненавидели, и Брежнев знал, что здоровое перемещение людей ввести нельзя, поскольку возникнет недовольство и ему будет грозить такой же путч, какой сместил Хрущёва. Началось замораживание системы, которое было опасно и вело к краху Советского Союза. Конечно, на экономическом уровне тоже было много упущенных возможностей. СССР оказался в трудной ситуации, так как в 1970-е годы нефть и газ стали для него основным богатством. На средства от этих ресурсов государство могло существовать десятилетия, но это убрало стимул к реформированию экономической системы. Специалисты по экономике утверждают, что проблема была не в самом Брежневе, а именно в обилии ресурсов, которое не дало возможности перейти на другой тип хозяйствования.

На уровне культуры, литературы было много достижений, хотя больше не в официальных, а в подпольных кругах. То есть нельзя сказать, что общество не развивалось. Внешне особенного прорыва в этих сферах видно не было, поскольку приходилось следовать идеологии, но за её высмеивание людей уже не сажали.

— Как сейчас Брежнев воспринимается на Западе? Есть ли его образ в массовом сознании?

— Честно говоря, молодое поколение не знает, кто такой Брежнев. Это знают люди моего поколения, которые родились в 1960-х, может быть, в 1970-х, и, разумеется, Брежнева знает поколение моих родителей. Его вспоминают как опухшего, больного старика, который уже не владеет ни страной, ни собственным языком, с которым ассоциируют Пражскую весну, Афганистан и гонения на диссидентов. Поэтому я была очень рада, когда после публикации моей книги люди увидели другую сторону Брежнева — миролюбивого, красивого, жизнерадостного человека. Я получила много писем, одно из них от журналистки, которая в 1970-х годах работала в Москве. По её словам, Брежнев в это время действительно блестяще выглядел и был надеждой партии, что подтверждает мои суждения. Моя коллега вспоминает, что в начале 1970-х люди в Европе верили в наступление мира и окончание холодной войны, в будущее, в котором Советский Союз и Запад очень тесно сотрудничают. Тогда образ политика «западного стиля» успешно работал, и создавалось ощущение, что все противоречия можно или решить, или просто не замечать.

Собственноручное заявление

В Российском государственном архиве новейшей истории (РГАНИ) хранится примечательный документ — заявление Никиты Хрущёва от 14 октября 1964 года с просьбой об освобождении его от обязанностей первого секретаря ЦК КПСС и председателя Совета министров СССР «в связи с преклонным возрастом» и по состоянию здоровья. Именно с такой формулировкой Пленум ЦК КПСС, на котором политический курс Хрущёва был подвергнут резкой критике, решил отправить его в отставку. Сам теперь уже бывший лидер СССР не возражал. Впрочем, то, как был написан на листах из отрывного блокнота этот текст, лучше любого свидетельства мемуариста передаёт те чувства, которые завладели Хрущёвым в тот памятный для него день. Заканчивалась не просто 11-летняя эпоха его пребывания на вершине власти ядерной сверхдержавы (наряду с США), определявшей контуры мировой истории ХХ века. Заканчивалась его почти полувековая политическая карьера.

По воспоминаниям Петра Шелеста, ближайшего сподвижника Хрущёва, в дальнейшем члена Политбюро ЦК КПСС, на тот момент занимавшего пост первого секретаря ЦК Компартии Украины, «лебединая песня» отставленного лидера страны выглядела так. «Дальше Хрущёв сказал: "Я сам думал, что надо было уходить, что со многими вопросами я не справляюсь. Страдал я оттого, что не мог с вами встречаться почаще и обсуждать вопросы просто, по-человечески. Здесь говорили о моём зазнайстве. Очевидно, при нормальном положении вам надо было меня в какой-то мере оберегать от этого порока, а это значит, надо было мне прямо и откровенно в нашем кругу говорить об этом, но для этого тоже нужна была прежде всего честность и смелость, но речь сейчас идёт не об этом. Напишите заявление о моём уходе, об отставке, я его подпишу — я полагаюсь на вас в этом вопросе"».

Однако, судя по хранящемуся в РГАНИ документу, в этой «последней» просьбе Хрущёву было отказано: заявление об отставке ему пришлось писать собственноручно.