Первая жертва маккартизма

Маккартизм стал реакцией на объективные факты: Советский Союз демонстрировал преимущества социалистической экономики, показал воинскую доблесть и политическую волю в годы войны

На Бреттон-Вудской конференции

Вторая Мировая война, в особенности – её решающая фаза – прошла под знаком военного и политического союза США и СССР. Конечно, это не был союз «с открытой душой». Но, несомненно, в американском обществе к СССР в те годы относились с большим сочувствием и уважением, чем когда-либо.

Не стоит думать, что политически активная часть американского общества в годы войны и после ее окончания состояла преимущественно из «красных» и «розовых». Политический спектр американского общества в те годы был очень богат. Встречались там и откровенные противники СССР, ярые антисоветчики. Были «изоляционисты», которых вообще не интересовали события на внешней арене, которые бурно критиковали правительство за то, что оно ввязалось в войну. Имелись в некоторых количествах англофилы и даже германофилы. Были политики и бизнесмены, которые не принимали решений Бреттон-Вудской конференции, которая закрепила положение США как финансового гегемона западного мира, но в то же время накладывала на американцев новую ответственность, новый груз.

Несомненно, в американском обществе к СССР в те годы относились с большим сочувствием и уважением, чем когда-либо

Об этом достаточно подробно пишет Мюррей Ротбард в своей книге «История денежного обращения и банковского дела в США». Процитирую его: «Предложение о создании Международного валютного фонда было встречено в США шквалом критики со стороны консервативных кругов… Всё это, собственно говоря, было важнейшим финансовым контекстом, в котором зарождалась политическая система, позже названная маккартизмом». Об этом редко вспоминают.

Проекту создания МВФ сопротивлялись две основные группировки: консервативные банкиры с атлантического побережья и изоляционисты Среднего Запада. Банкиров особенно возмутило то, что страны-должники могли принимать участие в принятии решений Фонда о выдаче кредитов. Президент Американской банковской ассоциации Рандольф Берджесс назвал данное положение Устава МВФ «омерзительным». Ведущая американская газета «Нью-Йорк таймс» также выступала с нападками на Фонд, считая, что странам-победительницам Америке и Великобритании надо сконцентрировать свое внимание на выстраивании двухсторонних отношений, укреплении атлантического валютно-финансового и торгово-экономического альянса, а не замахиваться на наведение порядка во всей мировой финансовой и экономической системе. Газета призывала администрацию США предоставить Лондону кредит в обмен на снятие Великобританией валютных ограничений и отказ от количественных ограничений по импорту в отношениях с США.

Схожие позиции занимала группа американских банкиров: Джон Уильямс, вице-президент Федерального резервного банка Нью-Йорка; Леон Фрейзер, президент нью-йоркского банка «Фёрст нэшнл»; Уинтроп Олдрич, президент «Чейз манхэттен бэнк». Они выступали с проектом «ключевой валюты», суть которого заключалась в двухсторонней стабилизации валютных курсов доллара США и фунта стерлингов Великобритании. Для этого предлагалось предоставить Великобритании кредит или даже грант. Как вариант рассматривалась идея создания двухстороннего американо-британского валютного фонда вместо МВФ. Сторонников этого варианта мало волновало то, что мир (кроме США и Великобритании) в этом случае продолжал бы оставаться в состоянии экономической дезинтеграции, которая возникла в 1930-е годы.

Столпом политики американского изоляционизма был в те годы сенатор Роберт Тафт — республиканец от штата Огайо. Его возмущало, что большая часть капитала МВФ будет формироваться за счет долларовых взносов США, но Америка не получит при этом необходимых дивидендов в виде отмены валютных ограничений и импортных тарифов.

Гарри Уайта считали советским агентом

Гарри Уайт и другие архитекторы Бреттон-Вудса в казначействе и правительстве США видели, что критики типа Тафта не до конца понимали их замысел. А именно, что МВФ должен стать эффективным инструментом валютно-финансовой политики США в мире. Уайту и чиновникам из казначейства не особенно хотелось трубить об этом, но для того, чтобы обеспечить ратификацию документов Бреттон-Вудса в конгрессе, пришлось начать широкую пропагандистскую кампанию и объяснять, что Вашингтон сумеет эффективно контролировать Международный валютный фонд. В агитационной кампании участвовали и Гарри Уайт, и другие сотрудники казначейства, и сам Генри Моргентау. Пришлось пойти и на явные приукрашивания.

Вот что пишет по этому поводу М. Ротбард: «Чиновники, сильно преувеличивая, как выяснилось впоследствии, расхваливали разные сомнительные положения этого соглашения, настаивали, что выделение кредитов должникам не будет происходить в автоматическом режиме, что валютный контроль останется в прошлом, что валютные курсы будут стабилизированы. Администрация усиленно развивала смутную идею, что фонд будет способствовать международному сотрудничеству в деле поддержания мира. Особенно интересен аргумент Уилла Клейтона (владельца американской компании, которая в то время была крупнейшим в мире экспортером хлопка) и других, что Бреттон-Вудское соглашение устранит торговые ограничения и барьеры против американского экспорта и, таким образом, повысит эффективность экономической политики». Да, в этих заявлениях было много «перебора». Но цель агитационной и пропагандисткой кампании была достигнута – летом 1945 года, через год после конференции документы Бреттон-Вудса были ратифицированы.

Большинство директоров Банка Англии были крайне недовольны Бреттон-Вудским соглашением

Очень сильным было противодействие ратификации документов в Великобритании. А без нее полноценного Бреттон-Вудса не получилось бы. Посол США в Великобритании Джон Уинант докладывал в Вашингтон, что большинство директоров Банка Англии были крайне недовольны Бреттон-Вудским соглашением; они понимали, что «в случае принятия этого плана Лондон утратит положение финансового центра, а доллар займет место фунта». Тем не менее, Лондон также удалось «додавить», осенью 1945 года британский парламент ратифицировал Бреттон-Вудское соглашение. Отчасти в этом была заслуга и Гарри Уайта.

Сталин не собирался встраиваться в новую мировую финансовую систему, о суверенитете СССР он заботился неуклонно. Наша делегация отправилась в Бреттон-Вудс, но возглавил её Михаил Степанов – заместитель наркома внешней торговли. Уровень не слишком высокий по сравнению со влиятельными чиновниками, которые прибыли туда из Великобритании и США. Советские участники присматривались, анализировали, в дискуссии почти не встревали.

А потом – Победа и первые всполохи Холодной войны. Начинается давление на СССР и давление на явных и потенциальных «друзей СССР» в Штатах.

Гарри Уайта иногда называют первой жертвой маккартизма

Антикоммунистическая и антисоветская кампания, которую возглавил сенатор Джозеф Маккарти, формально датируется периодом 1950-1954 гг. От нее реально пострадал, например, Э. Хисс, а Г. Уайта не было уже в живых. Он уже был затравлен. Но фактически антикоммунистическая и антисоветская истерия или «охота на ведьм» стала раздуваться в Америке еще до того, как на политической арене воцарился Дж. Маккарти. Ее инициировал сам президент Г. Трумэн, который перечеркнул все результаты советско-американского сотрудничества, достигнутые Ф. Рузвельтом и И. Сталиным. Едва отгремели последние залпы второй мировой войны, а Вашингтон в лице нового президента Трумэна уже думал о нанесении ударов по своему союзнику – Советскому Союзу. Уже 9 октября 1945 года комитет начальников штабов США подготовил секретную директиву №1518 «Стратегическая концепция и план использования Вооруженных сил США».

Она предусматривала нанесение Америкой превентивного ядерного удара по СССР. После этого последовали другие директивы, планы, стратегии, суть которых была одна – уничтожить СССР или нанести ему максимальный ущерб. Благодаря хорошо отлаженной работе советской разведки все эти документы становились тут же известными Москве. Вот поэтому Вашингтон начала массовую «чистку» государственного аппарата, где находилась основная часть агентов советской разведки. Поэтому можно сказать, что эпохе «маккартизма» в США предшествовала не менее жесткая и жестокая эпоха «трумэнизма». Причем, следует иметь в виду, что между «труменизмом» и «маккартизмом» имеются различия. «Труменизм» был более направлен вовне страны, имел антисоветскую направленность, был орудием начавшейся «холодной войны». «Маккартизм» был больше направлен вовнутрь страны, его лозунгом было обеспечение внутренней безопасности, выявление представителей «пятой колонны» в американском обществе. Охота за ведьмами.

Гарри Уайт

– один из наиболее влиятельных американских политиков и управленцев времён Рузвельта

Гарри Уайт – один из наиболее влиятельных американских политиков и управленцев времён Рузвельта – безусловно, питал симпатии к Советскому Союзу. Гарри Уайт, видимо, хотел внутренней перестройки Советского Союза. Гарри Уайт считал совершенно трезво, что без Советского Союза выстроить мир на земле невозможно. Такой своеобразный был человек.

Я его не идеализирую, потому что тот же самый Гарри Уайт был, например, автором «плана Моргентау». Слышали, наверное: «План Моргентау». Немцы сейчас начинают узнавать свою собственную историю. «План Моргентау» родился в недрах американского казначейства. Автором этого плана был Гарри Уайт, а Моргентау одобрил этот план. Именем Моргентау был назван этот самый план - фактически сравнять Германию с землёй, ничего не оставить. Уайт симпатизировал Советскому Союзу и люто ненавидел Германию, и ненавидел люто тех людей в американском истэблишменте, которые шли на сепаратные переговоры с Гитлером, поэтому он использовал секретные документы «Плана Моргентау» в своей личной игре. Он его подбросил в Москву. Москва по каналам своей разведки подбросила Германии. Когда Германия прочитала и увидела, что хотят с ней сделать, сепаратные Рейха с Западом были расстроены. В 1947-м время Уайта истекло. Незадолго до этого Джозеф Маккарти – сравнительно молодой республиканец – становится сенатором. Трумэн принял решение использовать радикализм Маккарти, приноравливая систему к реалиям Холодной войны.

Тех, кто был лояльно настроен к недавним советским союзникам, «зачищали» из американской элиты. Вскоре Уайт умер: по-видимому, жесток был прессинг. Чуть позже, когда сенатор Джозеф Маккарти возглавил кампанию «чистки», история Уайта неоднократно повторялась с другими деятелями.

Президент Трумэн сделал ставку на конфронтацию с недавним союзником

История с травлей Уайта продолжается и в наше время. Напомню, что в 1997 году комиссия сената США в сто первый раз рассматривала историю Г. Уайта и Э. Хисса и вновь пришла к выводу, что вина обоих чиновников бесспорна. Даже те политики, которые утверждают, что Уайт и Хисс не были в буквальном смысле завербованными агентами, признают, что они по собственной инициативе выходили на людей, связанных с Москвой, и оказывали Москве различные «услуги». На языке разведки таких людей называют «инициативниками». А отношения Уайта и Хисса с Москвой квалифицируют не как «шпионские», а как «доверительные связи». А вот оценка их деятельности с точки зрения не юридической и уголовно-правовой, а политической до сих пор очень разнится. Стефен Шлезингер пишет: «Среди историков, единого мнения об Уайте до сих пор не существует, но многие склоняются к тому, что он пытался помочь Советскому Союзу, но не считал свои действия шпионажем».

Я лично знаю американцев, которые до сих пор оценивают эту деятельность как исключительно положительную. Сегодня, в условиях резкого обострения отношений между США и Россией и начала новой серии «холодной войны» (из-за событий на Украине и вокруг Украины) такие оценки американским гражданам опасно озвучивать. В Америке раскручивается новая волна маккартизма. Мои друзья в Америке сообщают, что даже обычные симпатии к России и критика американской политики в отношении Российской Федерации там начинают оцениваться с помощью уголовного кодекса.

История с травлей Уайта продолжается и в наше время

Впрочем, не стоит идеализировать и те периоды американской истории, которые предшествовали эпохам «трумэнизма» и «маккартизма». В 1930-е годы в политике и общественной жизни Америки также нагнетались антисоветские и антикоммунистические настроения. Но эффективность этих кампаний была крайне невысока. Несмотря на то, что в те времена не было интернета, а пресса США находилась под жестким контролем Вашингтона и хозяев Федеральной резервной системы, до американского народа неведомыми путями доходила информация об успехах СССР в социалистическом строительстве. А провалы капиталистической модели общества американцы видели воочию каждый день, экономическая депрессия продолжалась в стране до начала войны. 1930-е гг. в Америке – время антикапиталистических настроений и симпатий к СССР. По крайней мере, такие настроения были распространены в среде образованных американцев, которые привыкли думать и сопоставлять. Стали активно распространяться социалистические идеи. Увеличилась численность коммунистической партии США с 25 тыс. в 1934 году до 75 тыс. в 1938-м.

Сенатор Маккарти энергично проводил политику "охоты на ведьм"

Поэтому неудивительно, что в Америке появлялись такие союзники Советского Союза, как Гарри Уайт.

Кстати, появлялись они и в других странах Запада. Прежде всего, на память приходит «кембриджская пятёрка» — ядро сети советских агентов в Великобритании. Речь идет о завербованных в 1930-х годах в Комбриджском университете агентах, которые впоследствии занимали высокие посты в британских спецслужбах и министерстве иностранных дел Великобритании. Вот эти агенты:

Ким Филби — кодовое имя «Stanley», занимал высокие посты в SIS (MI-6) и MI-5;

Дональд Маклин — «Homer», работал в министерстве иностранных дел;

Энтони Блант — «Johnson», военная контрразведка, советник короля Георга VI;

Гай Бёрджес- «Hicks», военная разведка, министерство иностранных дел.

Мнения о пятом члене команды расходятся, однако чаще всего называется Джон Кернкросс — министерство иностранных дел, военная разведка. Кстати, позднее этот агент перешел на работу в министерство финансов Великобритании, где у советской разведки до этого не было никаких источников.

Бывший директор ЦРУ Аллен Даллес называл «кембриджскую пятёрку» «самой сильной разведывательной группой времён второй мировой войны». Все они были завербованы советским разведчиком австрийского происхождения Арнольдом Дейчем (1904-1942) на идейной основе.

Бывший директор ЦРУ Аллен Даллес называл «кембриджскую пятёрку»

«самой сильной разведывательной группой времён второй мировой войны»

Кстати, даже те, кто настаивает на том, что Уайт был все-таки полноценным агентом советской разведки, признают, что его вербовка могла произойти только на идейной основе. Уже упоминавшийся мной биограф Уайта Бенн Стейл пишет: «Я нашёл в архивах Уайта рукописное эссе, написанное в 1944 году, где он осуждает лицемерие США в отношениях с СССР и восхваляет преимущества советского социализма». Стейл заключает: «Уайт и многие другие американские и английские государственные деятели считали тогда, что социалистическая экономика эффективна и мир развивается в её направлении».

Гарри Уайт на обложке журнала Time

Сегодня, в 2015 году Россия начинает завоевывать некогда утерянный авторитет в мире. Она «набирает очки», прежде всего, благодаря дипломатическим, внешнеполитическим акциям. Это и активное участие в разрешении кризиса вокруг Сирии, и возвращение Крыма в состав России, и шаги в направлении евразийской экономической интеграции. Это необходимое, но не достаточное условие для того, чтобы процесс усиления авторитета России в мире стал устойчивым. Нам необходимы серьезнейшие внутренние социально-экономические преобразования. Такие преобразования, которые бы позволили России продемонстрировать свое превосходство над загнивающим капиталистическим Западом. Более того, здоровая часть западного общества ждет от нас таких преобразований. И тогда, в этом можно не сомневаться, в тех же США появятся люди на всех уровнях власти, готовые помогать нашей стране. Как это делал Гарри Уайт. Или просто относиться к России уважительно, разбивая лёд нового маккартизма.