Славься, великий наш русский народ...

10 лучших опер об истории России

Первую оперу на сюжет из русской истории написал Иоганн Маттезон — немецкий композитор и теоретик музыки. После Полтавской баталии в Европе многих заинтересовала русская тема, и гамбургский маэстро в 1710-м по собственному либретто написал оперу «Борис Годунов, или Коварством достигнутый трон». Конечно, он слабо разбирался в тонкостях русской истории и даже поженил (!) Филарета Романова с Ириной Годуновой…  Опера  не увидела сцены и десятилетиями кочевала по архивам — Гамбург, Дрезден, Ленинград, Ереван, а её премьера состоялась… в Бостоне в 2007 году. В наше время старинная опера прозвучала и в Москве. Но это — присказка. Настоящая же история России воплотилась в оперном искусстве уже в XIX веке. Именно оперные композиторы открыли допетровскую Русь, показали её силу и благородство. Медлительная, основательная боярская повадка, золочёный и соболиный антураж, тихий шаг мягких сапожек — всё это оказалось  к лицу оперному жанру.  Музыка оживила картины прошедшего. Да и оперы рождались самобытные, во многом новаторские.  К тому же в них закодированы тайны русской истории.

«Жизнь за царя» (1836)

Опера Михаила Глинки первоначально называлась по имени главного героя — «Иван Сусанин». Сюжет для николаевской России системообразующий. Крестьянин, отдавший жизнь за царя, за новую династию, символизировал один из краеугольных камней знаменитой триады — народность. Самодержавия и православия в этой опере тоже хватало. Премьера состоялась 9 декабря 1836 года под державным названием — «Жизнь за царя». Получилась истинно народная опера, несмотря на несколько топорное либретто барона Егора Розена.

Худ. Илья Репин. М.И. Глинка

Глинка затмил всё, что было создано в русском оперном искусстве до него. Отсчёт по праву начинается с Сусанина. Первым заглавную арию спел выдающийся бас того времени Осип Петров. В 1939-м поэт Сергей Городецкий переделал либретто — и в финальном хоре зазвучали слова:

Славься, славься из рода в род,

Славься великий наш русский народ!

Врагов посягнувших на край родной

Рази беспощадно могучей рукой!

А вместо царя Михаила в апофеозе оперы появились Козьма Минин и Дмитрий Пожарский. В неизменном присутствии главы государства с этой оперы традиционно начинался театральный сезон в Большом театре. Она сама стала не только классикой, но и историей.

«Аскольдова могила» (1835)

Опера композитора Алексея Верстовского была в своё время не менее популярна, чем творения Глинки. Основой для либретто стал роман Михаила Загоскина «Аскольдова могила». Правда, Верстовскому пришлось перенести действие из эпохи князя Владимира во времена его отца Святослава. Дело в том, что на сцене запрещалось представлять православных святых…  Сам император Николай Павлович (между прочим, завзятый театрал) удостоил оперу Верстовского публичной похвалы. Хотя сюжет её темноват: непросто разобраться в хитросплетениях борьбы язычников с христианами, борьбы за единое государство. Особую популярность получила застольная песнь из «Аскольдовой могилы» — «Заходили чарочки по столику…».

«Князь Игорь» (1890)

Для композитора Александра Бородина эта опера стала делом всей жизни. Он создавал её восемнадцать лет, но  после смерти композитора опера так и осталась незаконченной. По записям Бородина её завершили Николай Римский-Корсаков и Александр Глазунов. Премьера в Мариинском театре состоялась в 1890 году. Получилось произведение, во многом не уступающее оригиналу — эпической поэме «Слово о полку Игореве». Впечатляющие хоровые напевы, незабываемые арии — героические и лирические, наконец, гениальный эпизод «Половецкие пляски» с балетом и хором. Рыцарское благородство русских витязей и их кочевых противников — таков дух оперы Бородина, которую ещё долго будут разгадывать музыканты.

«Псковитянка» (1873)

Фёдор Шаляпин — Иван Грозный в «Псковитянке»

Это — первая опера Николая Римского-Корсакова, композитора русской темы. Драма Льва Мея развивается в 1570 году. Царь Иван Грозный обретает и теряет псковскую дочь — Ольгу. На премьере в 1873-м Грозного пел всё тот же Осип Петров. Останется в истории и шаляпинское исполнение. Великий бас пел Грозного на московских сценах — в театре Бернарди и в Большом. А затем — и в Мариинском, и в Париже, и в Италии… Певец вспоминал: «Я играл в Псковитянке роль Ивана Грозного. С великим волнением готовился я к ней. Мне предстояло изобразить трагическую фигуру Грозного царя — одну из самых сложных и страшных фигур в русской истории. Я не спал ночей. Читал книги, смотрел в галереях и частных коллекциях портреты царя Ивана, смотрел картины на темы, связанные с его жизнью. Я выучил роль назубок и начал репетировать. Репетирую старательно, усердно — увы, ничего не выходит. Скучно. Как ни кручу — толку никакого.

Худ. Валентин Серов. Н.А. Римский-Корсаков

Сначала я нервничал, злился, грубо отвечал режиссеру и товарищам на вопросы, относившиеся к роли, а кончил тем, что разорвал клавир в куски, ушел в уборную и буквально зарыдал. Пришел ко мне в уборную Мамонтов и, увидев мое распухшее от слез лицо, спросил, в чем дело? Я ему попечалился. Не выходит роль — от самой первой фразы до последней.

— А ну-ка, — сказал Мамонтов, — начните-ка еще сначала.

Я вышел на сцену. Мамонтов сел в партер и слушает. Иван Грозный, разорив и предав огню вольный Новгород, пришел в Псков сокрушить и в нем дух вольности. Моя первая сцена представляет появление Грозного на пороге дома псковского наместника боярина Токмакова.

— Войти аль нет? — первая моя фраза.

Для роли Грозного этот вопрос имеет такое же значение, как для роли Гамлета вопрос быть или не быть? В ней надо сразу показать характер царя, дать почувствовать его жуткое нутро. Надо сделать ясным зрителю, не читавшему истории, а тем более — читавшему ее, почему трепещет боярин Токмаков от одного вида Ивана.

Произношу фразу войти аль нет? — тяжелой гуттаперкой валится она у моих ног, дальше не идет. И так весь акт — скучно и тускло.

Подходит Мамонтов и совсем просто, как бы даже мимоходом, замечает:

— Хитряга и ханжа у вас в Иване есть, а вот Грозного нет.

Как молнией, осветил мне Мамонтов одним этим замечанием положение. Интонация фальшивая! — сразу почувствовал я. Первая фраза — войти аль нет? — звучит у меня ехидно, ханжески, саркастически, зло. Это рисует царя слабыми, нехарактерными штрихами. Это только морщинки, только оттенки его лица, но не самое его лицо. Я понял, что в первой фразе царя Ивана должна вылиться вся его натура в ее главной сути.

Я повторил сцену:

— Войти аль нет?

Могучим, грозным, жестоко-издевательским голосом, как удар железным посохом, бросил я мой вопрос, свирепо озирая комнату. И сразу все кругом задрожало и ожило. Весь акт прошел ярко и произвел огромное впечатление. Интонация одной фразы, правильно взятая, превратила ехидную змею (первоначальный оттенок моей интонации) в свирепого тигра».

Из этой фразы Шаляпина вышло несколько ярких образов Грозного в ХХ веке. Тут и кино, и театр, и даже исторические штудии… А всего четыре слога: «Войти аль нет?».

«Сказание о невидимом граде Китеже» (1907)

 Худ. Илья Глазунов. Сказание о невидимом граде Китеже 

Эта опера была четырнадцатой в «послужном списке» Римского-Корсакова. Его увлёк сюжет загадочной, мистической «Повести о Петре и Февронии Муромских». Постоянный соавтор композитора Владимир Бельский мучительно долго тянул с либретто…  Но в итоге появилось зрелое, многоплановое произведение, в котором переплелись эпос, лирика и юмор. И предание о Китеже, и легенда о святой Февронии, и сказочные образы райских птиц — Алконоста и Сирина.  А музыка Римского-Корсакова стала каноном русского стиля. Недаром композитор считал эту оперу итоговой, заветной. Ему даже позволили вывести на сцену святую… Ставили оперу часто, причём с изобразительными изысками. Константин Коровин и Виктор Васнецов, Иван Билибин и Илья Глазунов — вот неполный список художников «русской темы», которых увлекла опера о Китеже.

«Борис Годунов» (1874)

Худ. Александр Головин. Шаляпин в роли Бориса. 1874

Это произведение Модеста Мусоргского стало одной из вершин русского искусства — не только оперного. В 1870-е Россия искала себя — и Мусоргский был одним из пророков народного самосознания, трагического и торжественного.  Вот уж где проявилась великая сила интуитивного осмысления истории. В этой опере стучат часы истории.

Театральный комитет дважды отвергал «Бориса» — столоначальники сомневались, пойдёт ли публика на оперу, в которой нет привычной любовной истории, в которой женские образы остались на втором плане. Премьера состоялась в Мариинском театре в феврале 1874 года. Публика ощутила мощь Мусоргского, почувствовала в этой мистерии басовитую суть русской истории. Но критика поняла композитора только через десятилетия. В этой опере Московская Русь открылась перед нами в зрелом многообразии.

Достойных исполнителей Бориса за полтора века было немало, однако особое явление — пересечение дарований Пушкина, Мусоргского и Шаляпина. Это превзойти невозможно. Шаляпин с удовольствием пел и Варлаама — с пьяным разгулом, хотя и не без внутренней лукавинки. Замечательными Варлаамами были Алексей Кривченя и Артур Эйзен.

Иван Козловский — Юродивый

Ну а теноровую партию Юродивого приподнял над грешной землёй  Иван Козловский. Он показал молитвенное юродство как самобытную грань русского православия.

«Хованщина» (1886)

Князя Ивана Хованского царевна Софья в 1882-м назначила начальником стрелецкого приказа. Но власть его продлилась недолго. Его считали покровителем старообрядцев — и сама царевна организовала казнь своего выдвиженца.  Мусоргский добавил к этому сюжету события 1689 года, когда  Софья окончательно потеряла власть, а царь Пётр стал хозяином земли Русской. Он показал Русь накануне петровских реформ, полную красоты и противоречий. Величественны образы главы старообрядцев старца Досифея и искреннего патриота боярина Шакловитого. Оркестровал и доработал оперу после смерти Мусоргского Римский-Корсаков. Вступление к «Хованщине» — «Рассвет на Москве-реке» — совершенная музыкальная панорама Руси, тревожная, но величественная. В этой грандиозной опере — любовь к России, к истории Отечества. Мусоргский не приукрашивает наше прошлое, не гримирует язвы. Он нашёл гармонию истории — трагической, расколотой и в то же время единой.

«Царская невеста» (1899)

На излёте XIX века Римский-Корсаков снова обратился к драматургии Мея. И снова авторы оперы перенеслись в эпоху царя Ивана Васильевича. Грозный царь собрался жениться, выбор его пал на купеческую дочь Марфу Собакину. Но вокальной партии Грозного в опере нет. На сцене правят балом опричники во главе с Малютой Скуратовым и боярин Григорий Грязной, безответно влюблённый в Марфу. В финале проливается кровь — как обычно, из ревности и мести.

Худ. Михаил Врубель. Царская невеста. Александровская слобода. 1899

Премьера в московском театре Мамонтова прошла с небывалым успехом. С тех пор для русской публики «Царская невеста» остаётся одной из любимых опер. Это опера о безумной любви, хотя для Римского-Корсакова не менее важен дух ушедшей Московской Руси, который он много лет пытался выразить музыкальными средствами.

«Мазепа» (1884)

Пушкинскую «Полтаву» несколько раз пытались перенести на оперную сцену. Однако удалось это по большому счёту только одному композитору —  Петру Чайковскому. Чайковский заострил внимание на любовной истории, политика проходит лишь фоном. Это опера страстей, конфликт сильных характеров. Чайковский создал психологические портреты трёх главных героев: Марии, Андрея, Мазепы. Образ Мазепы не карикатурен и не демоничен. Седовласый гетман неглуп, верен своей идее, кроме того, он действительно влюблён в Марию. И всё-таки он — нравственный банкрот. Политическое честолюбие приводит его на ложный путь — к предательству и убийству. Премьера «Мазепы» состоялась в 1884 году практически одновременно в Москве и Петербурге. Но настоящий успех пришёл к этой опере только в 1930-е годы. С тех пор колыбельная Марии «Спи, младенец мой прекрасный» стала народной песней.

«Война и мир» (1944)

К русской истории композитор Сергей Прокофьев обратился в музыке к фильмам «Александр Невский» и «Иван Грозный». И это были музыкальные фрески уровня Дионисия.  А в предвоенной, в предгрозовой обстановке не существовало более важной для русского человека книги, чем роман Льва Толстого «Война и мир». Почти всю войну Прокофьев писал эту оперу в надежде на то, что найдутся в России новые Кутузовы и Болконские, а нашествие снова закончится бесславно. В финале остатки армии Наполеона беспорядочно отступают по заснеженной Смоленской дороге, а Кутузов обращается к армии и народу со словами благодарности.  Премьера состоялась в Москве, правда, в концертном исполнении, в 1944-м, когда вера в Победу сменилась уверенностью. Первая полноценная постановка прошла в ленинградском Малом оперном театре семьдесят лет назад, в июне 1946-го. Это опера об исторической судьбе России, о стремлении к Победе. Венчает её могучий хор-апофеоз: «За Отечество шли мы в смертный бой».

Арсений ЗАМОСТЬЯНОВ