Державин на Фонтанке

280 лет назад родился Гаврила Романович Державин - великий поэт, выдающийся политический деятель, уроженец Казани, ставший настоящим петербуржцем. 

Обыкновенный ленинградский дом с коммунальными квартирами много лет хранил тайны  поэта, действительного тайного советника, собеседника царей и классика русской литературы. Тогда только легенды ходили о том, что он когда-то жил в этом особняке...  Державинское жизнелюбие связано с обыденными радостями, с  теплом очага и обеда, когда «хозяйка статная младая» рада гостям.  Такова одна из коронных мелодий Державина. И потому особенно важно, что наконец-то удалось воссоздать дом на Фонтанке. Пожалуй, никто из классиков русской поэзии не нажил столь изысканного дворца!

Музей-усадьба Г.Р. Державина со стороны Фонтанки

Когда Державин купил недостроенный дом и участок земли на Фонтанке, по понятиям того времени он был уже немолод. Певец Фелицы ещё искал счастья и в трудах, и в придворной суете, но при этом нуждался и в тихом ностальгическом уюте:

А ныне пятьдесят мне било;

Полет свой Счастье пременило,

Без лат я Горе-богатырь;

Прекрасный пол меня лишь бесит,

Амур без перьев — нетопырь,

Едва вспорхнет, и нос повесит.

Сокрылся и в игре мой клад;

Не страстны мной, как прежде, Музы;

Бояра понадули пузы,

И я у всех стал виноват…

Как раз в 1791 году приятель Державина, директор Государственного заёмного банка и литератор Иван Захаров, продавал уютный, хотя недостроенный и запущенный дом на набережной Фонтанки. Величественные своды выглядели заманчиво, но для жилья были непригодны.

Музей-усадьба Г.Р. Державина. Зал Беседы

И тут настало время Николая Львова… Он — ближайший друг Державина. Талантливый поэт, теоретик искусства, архитектор, художник, незаменимый помощник канцлера Александра Безбородко… К тому же — остроумный собеседник, не обделённый и деловой хваткой.  Вокруг Львова сложился круг поэтов, музыкантов и художников, ставший творческой лабораторией для Державина. Это — Владимир Боровиковский и Дмитрий Левицкий, Василий Капнист и Иван Хемницер, Дмитрий Бортнянский и Евстигней Фомин…  Державин был в этом кругу самой яркой звездой, однако лидером, теоретиком считался Львов — наиболее образованный, склонный к поучениям. Они с Державиным далеко не во всём совпадали. Рядом с безукоризненным эстетом Львовым «казанский мурза» нередко выглядел неотёсанным. Но во многом именно поэтому Державин взлетел в поэзии в такие выси, что затмил всех современников. Всё это можно осознать, побывав в замечательном музее на Фонтанке. 

Арсений ЗАМОСТЬЯНОВ