«у нас никому не отнять...»

50 лет назад вышел на экраны фильм Владимира Басова «Щит и меч» — героическая и щемящая история советского разведчика, сыгравшего заметную роль в крушении Третьего рейха.

По опросу журнала «Советский экран» лучшим актёром года был признан загадочный Станислав Любшин. Однако не в цифрах и не в призах дело. Чуть раньше «Щита и меча» сопоставимый кассовый успех снискал двухсерийный фильм Свердловской киностудии «Сильные духом» (больше 50 млн на серию). И актёр Гунар Цилинский, сыгравший там главную роль разведчика Николая Кузнецова, в 1967-м получил такой же приз «Советского экрана». Популярен был и Вадим Медведев, сыгравший роль разведчика в картине «Вдали от Родины» (1960) — экранизации романа Ю. Дольд-Михайлика «Один в поле воин». Хотя в тех случаях успех был, а явления, открытия не было. И привлекала зрителей не магия кино, а сенсационные истории о советских разведчиках.

То, что Станислав Любшин показал в «Щите и мече», хочется описывать лишь самыми высокопарными до приторности эпитетами, но разве можно по полочкам разложить обыкновенное чудо? Нельзя поставить рядом ни одну роль из истории мирового остросюжетного кино. Это какой-то ещё никем не освоенный пилотаж актёрского искусства, аттракцион класса ультра-си. Каждый поворот глаз, каждый интонационный полутон — камушек в мозаике, которая представляет нам разведчика и человека во всей сложности правдоподобия. И это при том, что в романе Кожевникова задан кургузо неправдоподобный сверхчеловек! Не забыть сосредоточенности Вайса, дирижёрского нервного движения пальцев, когда он, запоминая данные, приказывал переворачивать листы документов. А потом врач (тоже наш человек в Берлине) с ужасом смотрит на этого вдрызг переутомлённого, измождённого человека. А скрытое, еле заметное ликование, когда он в Берлине попадает под бомбёжку?.. А волшебный, иррациональный финал — прорыв с больничной койки в пижаме, в прострации куда-то вдаль, в сторону воспоминаний, отбросив напряжение войны, к матери, которая вдруг окликает его русским именем. И — песня: «Прожектор шарит осторожно по пригорку…» Психологическое опустошение после стольких лет двойной жизни и просвет вдали.

Вайс осторожен, в немецкой разведке его числят по разряду амплуа разумного труса. «Только не быстро, пожалуйста», — просит он рулевого, садясь на катер. И сам снижает скорость, когда едет по мокрому шоссе. У самых искушённых асов немецкой разведки создаётся впечатление, что перед ними — исполнительный карьерист, у которого одна цель: чтобы ему приказывало как можно меньше людей, а сам он приказывал многим. Он умеет быть услужливым, по-лакейски поддакивает своим пожилым хозяевам, прилежно готовит ванну для Лансдорфа (Вацлав Дворжецкий), кротко ухаживает за пьяным Генрихом Шварцкопфом (Олег Янковский)…

Басов пригласил на главную роль Станислава Любшина, актёра единственной в своём роде манеры — неброской, закрытой, гиперреалистичной. К такому герою нужно привыкнуть, чтобы, позабыв об отсутствии необходимых в лёгком жанре эффектных реприз, любоваться глубиной и точностью Любшина. Вайс — особенно в первой серии — и не выглядит как романтический разведчик-супермен. Это шофёр вспомогательных войск, потом и кровью делающий карьеру в разведке. Басов говорил: «Только такой легко смешается с толпой, ведь в нём никто не должен был угадать разведчика… Мы хотели в картине создать образ разведчика-интеллектуала, разведчика-психолога».

«Попросту говоря, обыкновенный герой, о которых в газетах не пишут» — так говорит про Вайса бывалый генерал в финале фильма. Любшин всякий раз играл несколько подтекстов. Ледяное спокойствие, услужливость — верхушка айсберга. Когда на гибель отправляется в полёт его товарищ Алексей Зубов (Георгий Мартынюк), он впервые за четыре фильма даёт себе волю, огрызнувшись на изуверку Ангелику (Алла Демидова): «И Боже вас упаси когда-нибудь попадаться мне на глаза!» А ведь когда-то именно Ангелика очень помогла ему внедриться в нацистский бомонд. И он терпел её омерзительные разглагольствования, терпел и поддакивал. Есть в фильме сцена с детьми в концлагере — непревзойдённая по слезоточивости. Затравленные немцами дети верещат: «Меня в газовку не надо, я ещё могу сдавать кровь… Мою пайку крысы съели, вот кровь и не пошла… А я могу сдать кровь… И я…» После этих картин Вайс срывает свой гнев на офицеров из лагеря, вполне в нацистском духе распекая их за нерадивость.

Электрическое напряжение навсегда поселилось и в сцене, когда Генрих Шварцкопф — легкомысленный любимец фюрера, возненавидевший фашизм, — приходит на связь с советским резидентом и видит Вайса. Вайса, который давно раздражал его своим служебным рвением, но сумел ошарашить освобождением детей из лагеря. Генрих и представить не может, что Иоганн — советский разведчик. И вот Вайс невозмутимо произносит пароль: «Мы с тобой сегодня одинаково небрежны». Скупая на живинку тогдашняя пресса не утаила рассказ Басова о том, как он нашёл актёра на роль молодого Шварцкопфа — Олега Янковского — в ресторане, за соседним столиком. И удивился, когда парень, подошедший ему по типажу, оказался актёром Саратовского ТЮЗа: «Такие лица бывают у филологов или физиков!» А Любшин ещё до выхода фильма на экраны рассказывал в интервью, что мечтает сыграть советского разведчика — героя его военного детства.

Фронтовик Басов открыл зрителю впечатляющую военную галерею немцев: рослых, дородных, самоуверенных, сильных. Интеллект рейха олицетворяли пожилые разведчики с замашками чудаков-аристократов. Изуверы, философы, профессионалы высшей пробы. На их стороне — и опыт, и нюх, но наши всё-таки оказались сильнее...

Басов за горло держит зрителя в кульминационных сценах, чёрно-белое напряжение создаётся виртуозно и в эпизоде гибели Зубова, и когда Вайс-Белов едва не погибает, спасая узников подземного концлагеря… Взрыв, крушение самолёта — и тут же залитое солнцем пустое шоссе, под трубы Баснера летит машина. Контраст — это и режиссёрский приём, и свойство жизни. Смелый, азартный монтаж фильма и музыка Вениамина Баснера — эталон жанра. Не успевает зритель критически отметить натяжки сюжета, как дробные ритмы и щемящие мелодии подхватывают актёров, и правда искусства довлеет над шаблонами саги о невероятно успешном разведчике. И всякий раз неожиданно звучит в фильме песня «С чего начинается Родина» с её удивительным вступлением духовых, с вкрадчивой мелодекламацией Марка Бернеса.

Сам Басов сыграл в первой серии фильма связного, разведчика Бруно — хрупкого, нескладного, болезненного на вид, как говорили, с печатью трагедии в глазах, в нелепо сидящей немецкой форме. Он благословляет Вайса и погибает; именно с ним связана в фильме тема «С чего начинается Родина». Типично советская ситуация: после рекордного по успеху в прокате трёхчастного киносериала «Щит и меч» Владимир Басов, презрев законы коммерции, больше ни разу не обратился к жанру детектива «про разведчиков», к жанру «военных приключений». Его влекли эксперименты в других жанрах: экранизации, производственные драмы...  А повторить успех «Щита и меча»  невозможно. Этого «у нас никому не отнять».