Берега его жизни

На 95-м году жизни скончался замечательный писатель и журналист Игорь Болгарин, автор сценария легендарной картины «Адъютант его превосходительства».

Игорь Болгарин

Лучшие советские фильмы, независимо от жанра, обладали одним общим качеством – предельной убедительностью. Зрители верили, что все эти истории – подлинные, и прототипы героев – учителя и строители, врачи и учёные, ткачихи, сталевары и разведчики –  реальны, как и они сами. Недаром же после каждой такой картины на телевидение и киностудии летели письма со всей страны с просьбой сообщить, как в дальнейшем сложились их судьбы. В гибель капитана Кольцова тоже никто не хотел верить. И тут зрители, сами того не зная, были правы – человеку, чья биография послужила отправной точкой для сценария фильма «Адъютант его превосходительства»,  в самом деле удалось бежать из тюрьмы. И даже не один раз. Но сюжет фильма был придуман Игорем Болгариным и его соавтором Георгием Северским от первой до последней сцены. Почти ничего общего с жизнью Павла Макарова, оставившего воспоминания о том, как он служил адъютантом у одного из генералов Белой армии, не имел.

Откуда взялась у сына агронома и учительницы литературная жилка, можно только гадать. Но жизнь, проведя мальчишку через суровые испытания, в итоге расщедрилась на счастливый билет. Детство Игоря прошло в маленьком посёлке на Херсонщине. Когда началась война, ему было всего 12. Отец ушёл на фронт добровольцем, мама умерла через год, когда на родной земле уже вовсю хозяйничали фашисты. Оккупанты эшелонами отправляли молодёжь в фатерланд – батрачить на новых хозяев жизни. В один из таких эшелонов попал и Игорь. От хозяина мальчишка сбежал. Его нашли, вернули, но бауэр потребовал, чтобы ему дали более покладистого работника. Игоря отправили другому хозяину. Снова побег, поимка, побои. Строптивого парня определили на авиационный завод где-то в окрестностях Мюнхена – объект под охраной, так просто не удерёшь. На заводе работали пленные. Нагрузки запредельные, условия – скотские. Игорь слёг и его (вместе с другим «отработанным материалом») отправили «на переработку» - в Аушвиц.

До концлагеря Игорь не доехал – охранник-поляк пожалел мальчишку, сказал, куда их везут и отвернулся, предоставив возможность выскользнуть из вагона. О том, как он добирался до линии фронта, как перебирался через неё к своим, можно было бы, наверное, написать роман. И в СМЕРШе к нему отнеслись по-человечески. После всех проверок отправили в училище, готовившее авиационных техников. До конца войны Игорь Болгарин прослужил в батальоне аэродромного обслуживания. Там его и нашёл демобилизовавшийся отец. Они вернулись домой, в родной посёлок Великая Лепетиха, но, получив школьный аттестат, Игорь рванул в Москву – поступать во ВГИК на сценарный факультет.

В тот год мастерскую набирал Евгений Габрилович. Конкурс – человек тридцать на место. Творческий экзамен Болгарин кое-как выдержал – помог опыт, полученный в школьной стенгазете и районной многотиражке, где было опубликовано несколько его заметок. Но вот познания в области искусства и литературы оказались мизерными и собеседование могло закончится провалом, если бы Евгений Иосифович не попросил Игоря рассказать о себе. История мальчишки, угнанного в Германию, оказалась близка маститому сценаристу – была в творческой биографии Габриловича картина «Человек № 217» о судьбах таких же остарбайтеров, как его юный собеседник. И Игоря приняли. А соседями по комнате в общежитии оказались Леонид Гайдай и Пётр Тодоровский. Все они учились не только у профессоров, но и друг у друга.

Будущих сценаристов ориентировали на кинодокументалистику: пробиться в игровое кино было практически немыслимо – после войны художественных картин снималось мало. С каникул Болгарин, ездивший в родные края, привёз материал для сценария о молодых строителях Каховской ГЭС. Евгений Иосифович посоветовал написать на эту тему ещё и очерк для «Комсомольской правды». Статью опубликовали,  после недолгого испытательного срока Болгарин стал корреспондентом «КП». Так к основной профессии прибавилась журналистика.

После ВГИКа Игорь Болгарин пришёл на студию «Центрнаучфильм». Писал сценарии для документального и научно-популярного кино, но мечта попробовать свои силы в художественном не отпускала. В 1956-м Болгарин написал для дебютного фильма своего однокашника по институту Владимира Скуйбина сценарий по мотивам повести Аркадия Гайдара «На графских развалинах». Начало было положено. За долгую жизнь Игорь Яковлевич написал сценарии к тридцати художественным фильмам. Поклонники русской классики наверняка вспомнят киносагу «Приваловские миллионы» по одноимённому роману Мамина-Сибиряка, любители детектива – «Ночного мотоциклиста» и «Испытательный срок», а знатоки военно-приключенческого жанра – «Секретный фарватер» и «Тачанку с юга».

Но особое место в творчестве сценариста занимал биографический жанр. Далеко не всегда эти фильмы строились строго на документальной основе, но основу в каждом случае составляли судьбы реальных людей – если не в полном объёме, то в каких-то значимых эпизодах. Игорю Болгарину помогал опыт, приобретённый в кинодокументалистике и журналистике: умение работать с фактом, выделять главное, превращать второстепенное в ёмкие, красноречивые детали, придающие повествованию глубину и контрастность. «Пробой пера» стал сценарий по документальной повести известного русского путешественника и этнографа Владимира Клавдиевича Арсеньева «Дерсу Узала» - первая попытка рассказать об этом незаурядном человеке была предпринята ещё в 1961 году, почти за пятнадцать лет до выхода фильма Акиры Куросавы.

 Потом последует трилогия «Дума о Ковпаке», по воспоминаниям Сидора Артемьевича Ковпака, командира самого крупного партизанского соединения, действовавшего во время Великой Отечественной войны на Украине; сценарии фильмов «От Буга до Вислы» и «Обратной дороги нет» были написаны благодаря общению Игоря Яковлевича с другим легендарным партизанским вожаком – Петром Вершигорой. Картина «В Крыму не всегда лето» была посвящена малоизвестным страницам жизни Дмитрия Ульянова, а в фильме «Над нами Южный крест» некоторые сюжетные повороты были «позаимствованы» из биографии прославленного полярного лётчика Ивана Мазурука.

Но две ленты, снятые по сценариям Игоря Болгарина, по праву входят в золотой фонд советского кино. «Адъютант его превосходительства» стал классикой разведческого кино, своего рода эталоном, который до сих пор в чести не только у киноведов, но и у обычных зрителей. Во втором фильме – «Берег его жизни» – главную роль тоже исполнил непревзойдённый мастер, актёр широчайшего диапазона – Юрий Мефодьевич Соломин, воплотивший образ выдающегося русского учёного Николая Николаевича Миклухо-Маклая.

Соломин был и режиссером и, по существу, вдохновителем этой картины. Обоим – сценаристу и актёру судьба отмерила долгий век и устроила так, что ушли они один за другим, с разницей всего в три дня… Первым был сценарист, а вслед за ним ушёл актёр. Есть и в этом какая-то высокая загадка, разгадывать которую, наверное, не стоит. Её можно только прочувствовать. 

Когда вы снова будете смотреть "Адъютанта" или сагу о Миклухо-Маклае, вспомните, пожалуйста, этих двоих талантливых и светлых людей.