Разведка на поражение

Особое место в системе государственной безопасности занимает диверсионная разведка. Целью её, в отличие от внешнеполитической разведки, является не просто сбор информации о важных стратегических объектах и военно-политических деятелях, но проникновение на эти объекты с целью их саботажа и ликвидации ключевых фигур и центров принятия решений.

Основоположником отечественной диверсионной разведки является старший майор госбезопасности Яков Серебрянский. Он родился 9 декабря 1892 года в Минске, в 1907 году примкнул к партии эсеров, был арестован, провел год в тюрьме, с началом Первой мировой войны в действующей армии, был тяжело ранен и после госпиталя демобилизован. С 1915 года он работал электромонтером на бакинских нефтепромыслах, после Февральской революции 1917 года стал членом Бакинского Совета от партии эсеров и после падения Бакинской коммуны оказался в Персии.

Здесь же в июне 1920 года появился легендарный чекист Яков Блюмкин, убивший 6 июля 1918 года по поручению партии левых эсеров германского посла графа фон Мирбаха. Свергнув шахское правительство и стоявших за ним англичан, Блюмкин привёл к власти Эхсанулл-хана, которого поддержали местные «левые», создал Иранскую коммунистическую партию, стал военным комиссаром штаба Персидской Красной Армии в провинции Гилян. В ходе боев Блюмкин был ранен шесть раз. За эту операцию он был награжден орденом Красного Знамени. Там же, в Персии, он привлек к работе в Особом отделе Якова Серебрянского.

Вернувшись вместе с Блюмкиным в 1920 году в Москву, Серебрянский по его рекомендации стал сотрудником центрального аппарата ВЧК. Осенью 1923 года Дзержинский направил Блюмкина нелегальным резидентом внешней разведки ИНО ОГПУ СССР в Палестину. С ним туда направился и Серебрянский. После отзыва Блюмкина в Москву в 1924 году он стал руководителем резидентуры.

Работа Серебрянского в Палестине была признана успешной: ему удалось внедриться в подпольное сионистское движение, выступавшее против экспансии англичан, рвавшихся к иракской нефти и к контролю над Суэцким каналом. Он привлек к сотрудничеству с ОГПУ целый ряд эмигрантов из России, которые составили впоследствии ядро боевой организации, которую называли «группой Яши».

Ещё в начале 1925 года советская разведка доносила о новых агрессивных планах Англии по подготовке консолидированной Европы к войне против СССР. Так, в секретном письме французскому правительству от 2 марта 1925 года будущий премьер-министр Чемберлен прямо указал на необходимость включения Германии в англо-французский блок, направленный против СССР. Со всей очевидностью стали вырисовываться контуры новой войны.

В ответ на это в 1926 году в Москве было принято постановление «Об активной разведке». Создание нелегальных резидентур для глубокого проникновения на военно-стратегические объекты противника с проведением диверсий в случае начала военных действий было поручено Якову Серебрянскому. С этой целью он в 1926 году был направлен нелегальным резидентом в Бельгию. В феврале 1927 года он вернулся в Москву, где стал членом ВКП(б). Из Москвы был направлен нелегальным резидентом в Париж, проработал там до марта 1929 года.

После возвращения в Москву Серебрянский был назначен начальником 1-го отделения ИНО ОГПУ (нелегальная разведка). Теперь у него личный кабинет на Лубянке, свой аппарат сотрудников Центра и сеть созданных им нелегальных резидентур за кордоном, включающих многочисленных глубоко законспирированных агентов. Фактически это была параллельная разведывательная сеть, подчинявшаяся лично Председателю ОГПУ Вячеславу Менжинскому. Уникальность ситуации заключалась в том, что Серебрянскому и его заместителю Науму Эйтингону было дано право вербовки агентов без согласования с Центром. Такого в истории разведки не было ни до, ни после.

26 января 1930 года в Париже «группа Яши» провела операцию по захвату и вывозу на советскую территорию председателя Российского общевоинского союза (РОВС) генерала Александра Кутепова, развязавшего террор и диверсии против СССР. Кутепова втолкнули в автомобиль и сделали ему инъекцию морфия. Генерал исчез бесследно, вызвав среди части эмиграции панику из-за «всемогущества ГПУ». За эту операцию Серебрянский был награждён орденом Красного Знамени.

Мы хорошо знакомы с его сыном, Анатолием Яковлевичем Серебрянским. По его словам, в 1933 году нелегальную разведку возглавил Эйтингон (в прошлом тоже, кстати, эсер), а отец сосредоточился на деятельности СГОН – спецгруппы особого назначения. Недаром в одном из фильмов говорится, что «Серебрянский не работал в разведке – он создавал её». И в первую очередь –  нелегальные сети за кордоном для организации диверсий на промышленных объектах на территории потенциального противника на случай войны.

29 ноября 1935 года Серебрянскому в числе 42 чекистов было присвоено звание старшего майора госбезопасности. После начала Гражданской войны в Испании он занимался поставкой оружия для республиканцев. Так, в сентябре 1936 года сотрудники СГОН закупили во Франции 12 военных самолётов и под предлогом лётных испытаний перегнали их в Барселону. За эту операцию Серебрянский был награждён орденом Ленина.

10 ноября 1938 года, после бегства на Запад резидента НКВД СССР в Испании Александра Орлова, Серебрянский был арестован, объявлен шпионом и приговорен к расстрелу. Но началась война, и по предложению Судоплатова, назначенного начальником Особой группы при наркоме внутренних дел Лаврентии Берии, Серебрянского амнистировали и включили в состав группы. «В декабре 1941 года отец, возвращенный в органы НКВД, вызвал нас в Москву, — вспоминает Анатолий Яковлевич. — Мы с мамой поселились в гостинице “Москва”, как сейчас помню, в номере 646 — окна выходили прямо на нынешнюю Думу. Через два номера от нас жил полковник Дмитрий Медведев со своим адъютантом Николаем Королёвым, абсолютным чемпионом СССР по боксу. Их разведывательно-диверсионный отряд “Митя” как раз вернулся после своего рейда по Брянщине и Смоленщине».

Яков Серебрянский с сыном Анатолием

Среди сотрудников «группы Яши» значился и Вильям Фишер, более известный как Рудольф Абель. «Он был очень близок к отцу, — говорит Анатолий Яковлевич, — был его подчиненным, и отец к нему очень хорошо относился. Фишер попал в группу отца еще до войны. Явно об этом нигде не пишут, поскольку принадлежность к “группе Яши” была глубоко засекречена, но отдельная информация всё же иногда просачивается. Фишер был также уволен из органов в 1938 году после бегства Орлова. А когда Серебрянский в 1941 году вернулся на службу, он первым делом разыскал Фишера и снова взял его к себе в группу».

18 января 1942 года приказом НКВД СССР № 00145 было образовано 4‑е (разведывательно-диверсионное) Управление НКВД СССР во главе со старшим майором госбезопасности Павлом  Судоплатовым. К основным задачам 4‑го Управления НКВД СССР были отнесены: сбор разведывательной информации о противнике; агентурное проникновение в военные и административные органы оккупационных властей; развертывание партизанского движения в тылу врага; разрушение используемых гитлеровскими войсками объектов транспортной и промышленной инфраструктуры; осуществление диверсий против военных, жандармских и полицейских гарнизонов; ликвидация нацистских главарей, карателей, предателей и пособников оккупантов и многое другое. В качестве начальника отделения в составе 4-го Управления Серебрянский лично участвовал во многих спецоперациях, руководил разведывательно-диверсионной работой в Западной и Восточной Европе. В мае 1946 года он вышел на пенсию по состоянию здоровья.

— Анатолий Яковлевич, а каким был Ваш отец в жизни?

— Он был очень уравновешенным, сдержанным человеком. Я даже не могу припомнить, чтобы он меня целовал. Обнимет, прижмет к себе… Я с большой любовью вспоминаю о теплых взаимоотношениях родителей. Я не помню случая, когда они бы повышали голос друг на друга. Не помню, чтобы отец наказывал меня, хотя я, наверняка, давал немало для этого поводов. Ни разу не видел отца нетрезвым. Хотя, когда по праздникам приходили гости – на столе была бутылка вина. Ну а что касается привычек: отец много курил, хотя ему врачи запрещали из-за инфаркта. Мы снимали дачу в Ильинском – так он уйдет куда-нибудь подальше, чтобы мама не видела, да и покуривает…

…В мае 1953 года Серебрянский был снова приглашен генерал-лейтенантом Судоплатовым на работу в 9-й (разведывательно-диверсионный) отдел вновь образованного МВД СССР, которое объединило ранее существовавшие МВД и Министерство госбезопасности. Возглавил МВД Лаврентий Берия. После 26 июня 1953 последовали аресты приближённых Берия, среди которых были многие выдающиеся чекисты, внесшие колоссальный вклад в Победу и Атомный проект.

Серебрянский был арестован вместе с женой 8 октября 1953 года. «Для меня, — рассказывает Анатолий Яковлевич, — это было совершенно неожиданно. Я пришел из института, у нас какие-то люди копаются, в книгах роются. Спрашиваю: “Что случилось, где родители?” Мне отвечают: “Родители арестованы”. Затем они опечатали две комнаты из трёх – одну мне оставили. Но я думаю, что родители догадывались о предстоящем аресте. Единственный раз в жизни я увидел маму плачущей, когда стало известно об аресте Судоплатова и Эйтингона…»

30 марта 1956 года Серебрянский скончался в Бутырской тюрьме, на допросе у следователя Военной прокуратуры генерал-майора юридической службы Цареградского.

 — Как Вы узнали о смерти отца?

— Меня пригласили в Военную коллегию Верховного суда и сказали: «Ваш отец умер». Какое-то время я приходил в себя. «А вы знаете, что он был эсером?» – «Знаю». – На меня недоуменно посмотрели: «Так вот, у него было много грехов против советской власти, он был эсером. Ставим вас в известность». Где захоронен – сведений нет. Дядя Вилли (Фишер) узнал об этом сразу после своего возвращения из американской тюрьмы. Летом 1962 года он позвонил мне и пригласил к себе на дачу в Челюскинскую. Относительно судьбы отца он уже был в курсе дела. Расспрашивал обо мне, где учусь, чем интересуюсь, нуждаюсь ли в чем-нибудь.

— А что представлял из себя учебный центр, который создал Ваш отец?

— Об этом хорошо написано у Константина Константиновича Квашнина. Он был учеником отца из того самого набора 1937 года – первого и последнего. Туда брали людей с высшим образованием (Квашнина, например, взяли из аспирантуры Института Связи) и обучали организации диверсий на крупных предприятиях потенциального противника. Для обучения привлекались ведущие специалисты из различных отраслей промышленности СССР, которые рассказывали, как минимальными средствами быстро нарушить работу того или иного промышленного объекта. Кроме того, их обучали хорошим манерам, этикету, иностранным языкам. То есть это была школа для нелегалов-диверсантов.

Слева направо: дочь генерала Эйтингона Муза Малиновская, Анатолий Яковлевич Серебрянский и автор Андрей Ведяев.

Когда в конце 60-х годов по инициативе Юрия Андропова прошло организационное оформление Курсов усовершенствования офицерского состава (КУОС), где готовили действующий резерв КГБ на случай ведения партизанской войны, для их подготовки понадобились учебники, среди которых оказалось и пособие, написанное Серебрянским в тюрьме, в ожидании приговора. Ознакомившись с ним, Андропов заинтересовался судьбой Серебрянского. В мае 1971 года решение Военной коллегии Верховного суда СССР было пересмотрено. Яков Серебрянский был посмертно реабилитирован по всем обвинениям.

В письме, направленном из Центрального архива КГБ СССР в Контрольно-ревизионную комиссию МГК КПСС от 26.10.1989 за № 10/А-4241 говорится: «По просьбе т. Гончарова В.П. (инструктор МГК) сообщаем, что данных о нарушениях социалистической законности бывшим сотрудником госбезопасности Серебрянским Я.И., 1892 года рождения, в архивных материалах не имеется. Приказом Председателя КГБ при СМ СССР от 7 сентября 1977 года за высокие заслуги в деле обеспечения безопасности нашей Родины Серебрянский Я.И. в числе других чекистов был занесен на Мемориальную доску Кабинета чекистской славы. Зам. начальника архива В.К. Виноградов».

28 июня 2017 года Президент России Владимир Путин посетил штаб-квартиру Службы внешней разведки Российской Федерации в Ясенево, где принял участие в торжественном мероприятии по случаю 95-летия нелегальной разведки. Он сказал: «Историю нелегальной разведки создавали люди-легенды. Такими были Яков Серебрянский, Дмитрий Быстролётов, Николай Кузнецов, Иосиф Григулевич, Рудольф Абель, Конон Молодый, Геворк Вартанян, Алексей Козлов, Юрий Дроздов – всех, конечно, не перечислить. В этом славном ряду и ныне здравствующие Гоар Вартанян, Алексей Ботян и многие-многие другие сотрудники. <…> Специфика трудной профессии разведчика не предполагает известности. Неслучайно в девизе нелегальной разведки такие слова: «Без права на славу – во славу державы». Разведчики-нелегалы – люди особого склада, особой нравственной закалки и твёрдости духа. Всю свою жизнь они посвящают Родине, многим жертвуют, от многого отказываются, но отказываются во имя главного – служения Отечеству; ведут повседневную, напряжённую, кропотливую работу, в которой нет выходных и праздников. Это скромные люди, они не любят, когда их называют героями. Они говорят, что просто делают своё дело, «как учили», и добиваются результата. Но хочу подчеркнуть: наша страна, наши граждане должны знать, что в рядах российской разведки служат настоящие бойцы, мужественные и честные профессионалы. Мы гордимся ими».