«Верно, потому что всесильно»

Что представлял собой советский марксизм-ленинизм? Ответ на этот вопрос «Историк» искал вместе с доктором педагогических наук, писателем и публицистом Роем МЕДВЕДЕВЫМ, прошедшим долгий путь от диссидента до члена ЦК КПСС

– Можно ли назвать существовавшую в Советском Союзе идеологию в чистом виде марксистской?

– Идеология, которая господствовала в СССР, называлась не просто «марксизм», а «марксизм-ленинизм», и она представляла собой крайне упрощенную трактовку некоторых (далеко не всех!) идей Карла Маркса, а также некоторых идей Владимира Ленина. То есть это была вульгаризация. В реальности и учение Маркса, и учение Ленина – гораздо более сложные явления по сравнению с тем, что в советские годы называли марксизмом-ленинизмом.

– Зачем нужна была упрощенная версия и в какую сторону происходило упрощение?

– Упрощение происходило, потому что учение самого Маркса было гораздо более сложным и противоречивым и при этом разным в разные периоды его жизни. Очевидно, что такой вариант марксизма невозможно было использовать для решения задач установления диктатуры пролетариата, а затем и культа одной личности.

Достаточно сказать, что реальный Маркс был в значительной мере демократом и сторонником демократических свобод – свободы слова, свободы убеждений. Ни он, ни Энгельс никогда не выступали за однопартийную систему. Маркс не был полным противником рыночной экономики, он много писал и говорил о достоинствах капиталистической системы – как прогрессивной по крайней мере в условиях России. Маркс хотя и говорил об отмене частной собственности, но он не говорил о немедленной отмене частной собственности. Наоборот, даже писал о том, что, возможно, придется выкупать крупные предприятия у капиталистов. Обратите внимание: не отнимать у них, не национализировать, а именно выкупать. Маркс был противником религии, но он не был воинствующим атеистом. Это Ленин писал о необходимости воинствующего атеизма, а Маркс и Энгельс настаивали на постепенном изживании религиозных убеждений. И так далее.

– Правда, что в советское время были такие опытные партийные идеологи, которые могли при желании найти цитату из Маркса – Энгельса – Ленина на любой случай жизни?

– Это правда. Я, например, знаю, что у секретаря ЦК КПСС по идеологии Михаила Суслова был огромный каталог – на тысячи карточек, в котором содержались цитаты из Маркса и Ленина по самым разным темам. Впрочем, сам Суслов не был большим знатоком марксизма-ленинизма: в работе с этой картотекой он не обходился без помощников. Он был типичный начетчик, который оригинальных текстов Маркса никогда не читал, и даже его помощники, готовившие ему речи и высказывания, между собой иронизировали по поводу уровня марксистских знаний Суслова. А вот специалисты, знающие Маркса и Ленина, с помощью этого каталога в любой момент могли найти нужные цитаты.

– В СССР каждая научная книга, особенно по гуманитарным дисциплинам, но не только, должна была сопровождаться ссылками на классиков марксизма-ленинизма. Зачем это было нужно?

– Марксизм-ленинизм был господствующей идеологией и методологией. Поэтому ученые обязаны были ссылаться на Маркса и Ленина: считалось, что это основа научного метода познания мира. При этом многие авторы, незнакомые с марксизмом и не читавшие трудов основоположников, зачастую притягивали такие цитаты за уши, использовали то, что не относилось к теме их собственных книг или диссертаций. Тем не менее в заидеологизированном государстве эти ссылки были своеобразным пропуском в науку, особенно для гуманитариев.

Представителям естественных наук, занимавшихся, скажем, биологией или физикой, в большей степени приходилось цитировать Энгельса. В его книге «Диалектика природы» и ряде других работ было много высказываний о естествознании, о физике, об астрономии. Эти высказывания надо было разыскать и как-то привязать их к своей тематике.

– А вообще Маркса читали в Советском Союзе или существовал какой-то набор тезисов, который использовался от случая к случаю, а к текстам самого классика в общем-то и не обращались?

– Всерьез публика его не читала. Лично я прочел всего Маркса – от первого тома до последнего. Равно как и всего Ленина. Но я учился на философском факультете ЛГУ, и мне хотелось знать их учение по первоисточникам. Все-таки философский факультет готовил преподавателей марксизма-ленинизма, преподавателей диалектического материализма, и нам надо было, как говорится, знать матчасть.

Но конечно, так, как я, основоположников марксизма-ленинизма читали далеко не все даже на философском факультете. Что уж говорить о студентах других гуманитарных факультетов. Большая же часть людей ограничивалась одним «Манифестом Коммунистической партии». Он издавался огромными тиражами, и многие его охотно читали…

В какой стране можно было встретить такое, чтобы из трех главных основоположников официальной идеологии двое были иностранцами? (Фото: РИА Новости)

– Насколько хорошо знали труды классиков марксизма-ленинизма руководители Советского государства?

– Ленин был знатоком Маркса, знал его наследие досконально, читал и в переводе, и на языке оригинала. Иосиф Сталин много читал художественной литературы, политическую литературу он тоже читал, однако Маркса от начала до конца – уже нет. Впрочем, «Капитал» он прочел – это доподлинно известно. Но ни Никита Хрущев, ни Леонид Брежнев, судя по всему, первоисточниками учения уже не интересовались. Много читал Юрий Андропов, но я не знаю, читал ли Маркса и Энгельса.

– Существовали ли сомнения в том, что учение Маркса, выработанное фактически все-таки во второй половине XIX века, уже устарело и не подходит для анализа ситуации во второй половине ХХ века?

– Разумеется. Еще будучи студентами, мы прекрасно понимали, что многие тезисы Маркса не соответствуют реалиям XX века. Наиболее показательный пример – положение Маркса об абсолютном и относительном обнищании пролетариата. Было очевидно, что ни относительного, ни абсолютного обнищания пролетариата ни в Западной Европе, ни в Соединенных Штатах Америки не происходит. Объясняли это просто – тем, что Западная Европа занимается колониальным грабежом и частью своих доходов от колониального грабежа подкупает рабочий класс. Так и Америка: производя эксплуатацию как бы всех стран мира, она частью своих прибылей подкупает рабочий класс. То есть развращает пролетариат.

Кроме того, Маркс и Энгельс считали, и Ленин это подтверждал, что основной потенциал для пролетарской революции находится в Западной Европе – в Германии, Франции, Великобритании, где капитализм наиболее развит, и что поэтому социалистическая революция должна начаться не в России, а в Европе. Но уже в 1916 году Ленин выдвинул тезис, согласно которому социалистическая революция может произойти и в России – в недоразвитой капиталистической стране. И таких примеров много.

– Можно ли говорить о том, что марксистско-ленинское учение в Советском Союзе было разновидностью веры, а вовсе не рационального знания, на чем настаивали коммунистические идеологи?

– Безусловно. По сути дела, это была светская религия. Для основной массы населения это было формой светского религиозного сознания. Но и для партийных работников, слушателей областных и высших партийных школ изучение марксизма-ленинизма было изучением вероучения.

– Какую функцию исполняло это вероучение? Зачем оно возникло и почему так долго существовало?

– Главной целью этого вероучения было поддержание авторитета коммунистической партии, а заодно и ее власти. Не случайно носителем высших догм, обладающим возможностью изменять те или иные постулаты марксистско-ленинского вероучения, был Центральный комитет партии. Существовала такая формула: «Учение Маркса всесильно, потому что верно», которую шутники переделывали: «Учение Маркса верно, потому что всесильно». Пока компартия крепко держала в своих руках власть, обеспечивая монополию в том числе и на идеологию, марксизму-ленинизму ничего не угрожало. Как только это «всесилие» партии пошатнулось – и обслуживающее ее вероучение приказало долго жить.