Кремлевский импровизатор

Одна из самых подробных и, пожалуй, самых интересных биографий советского лидера Никиты Хрущева написана американским историком Уильямом Таубманом. В интервью журналу «Историк» он рассказал о том, кем на самом деле был Хрущев  и кем он на самом деле не был

(Фото: Валентин Соболев/ТАСС)

В 2004 году за книгу о Хрущеве Уильям Таубман получил престижную Пулитцеровскую премию. Главный вывод, к которому приходишь, прочитав ее, состоит в том, что, вопреки распространенному мнению, никаким реформатором Никита Хрущев не был. Впрочем, сам историк утверждает, что вовсе не ставил перед собой такой задачи.

Покаяние с расчетом

– Был ли Хрущев крупным политическим деятелем XX века или же это был довольно заурядный политик, в силу определенных обстоятельств оказавшийся во главе СССР? Политик, который не знал, что делать с этой огромной властью, доставшейся ему в наследство?

– На мой взгляд, это был человек незаурядный, но у него были серьезные недостатки. Он руководил громадной страной, игравшей в то время очень важную роль в международных делах, пользовавшейся огромным влиянием и имевшей большой авторитет в мире.

Конечно, у него были амбиции. И конечно, среди тех обстоятельств, которые привели его на вершину советского политического олимпа, немалое значение имеют его личные качества. Несмотря на то что Хрущев был минимально образован, он был умным, хитрым.

Но при этом, как мне кажется, более нравственным по сравнению с другими людьми в руководстве страны, которые вместе с Иосифом Сталиным совершали многочисленные преступления в отношении собственных граждан. Хрущев, безусловно, тоже был к этому причастен, однако долгие годы он работал на периферии, в Киеве, и поэтому, в отличие от остальных членов сталинского окружения, не имел возможности столь же активно участвовать в репрессиях. И тем не менее он чувствовал себя виноватым в том, что был одним из организаторов репрессий, и именно в связи с этим, я думаю, придя к власти, старался придать бесчеловечной системе человеческое лицо.

И еще одна его особенность: он был живым человеком, эмоциональным, экспрессивным, взрывным, рефлексирующим – одним словом, живым. Этим Хрущев также отличался от своих коллег по Президиуму ЦК. Они были людьми-функциями: тот же Вячеслав Молотов, как мне представляется, был человеком холодным, без обаяния, без темперамента…

– В одном из интервью вы сказали: главное, что сделал Хрущев, – это десталинизация, освобождение заключенных…

– Да, я считаю, это главное. Ведь сталинизм допустил целую серию преступлений против своего же народа. Сколько невинных людей пострадало, сколько из них погибло!.. До сих пор историки спорят о цифрах. Но совершенно очевидно, что речь идет о миллионах пострадавших. С моей точки зрения, то, что Хрущев выступил против созданной Сталиным системы, – это подвиг. Это потребовало от него и мужества, и определенного, так сказать, запаса нравственности.

– Однако реабилитация и освобождение жертв сталинских репрессий начались сразу же после смерти Сталина, вспомним хотя бы «дело врачей». Можно ли считать непосредственно Хрущева инициатором десталинизации или же эти идеи в той или иной степени разделяли и другие «наследники вождя»?

– Я согласен с вами, реабилитация жертв сталинских репрессий началась сразу же после кончины вождя. И на самом деле ее начал Лаврентий Берия. Но Хрущев эту линию продолжал и сильно расширял.

– У вас нет ощущения, что все же многие коллеги Хрущева склонялись к тому, что надо исправлять сталинскую модель, что страну нужно хотя бы избавить от этого ужаса лагерей, тюрем, внезапных арестов?

– Да, вы правы, они были с этим согласны. Проблема состояла в том, что все они, с одной стороны, сами являлись участниками массовых репрессий, а с другой стороны, по-видимому, до смерти боялись, что рано или поздно система доберется и до них, превратит уже их самих в лагерную пыль.

У того же Молотова жена сидела в лагере. Разве он не хотел ее освобождения? Конечно, хотел. В этом смысле, согласен с вами, у высшего руководства страны существовал запрос на некоторую гуманизацию системы, и Хрущев этот запрос умело «оседлал».

Долгие годы Никита Хрущев входил в ближний круг Иосифа Сталина. На фото: лидеры СССР перед началом парада на Красной площади. 1950 год (Фото: РИА Новости)

– Как вы думаете, какими мотивами руководствовался Хрущев, когда готовил доклад о культе личности? Ведь он, помимо нравственных качеств, о которых вы сказали, все-таки был человеком прагматичным и расчетливым, а иначе бы не удержался в окружении Сталина и в известный момент не победил. Был ли у него расчет на десталинизацию?

– В том, что в феврале 1956 года на ХХ съезде партии он выступил с «секретным» докладом о культе личности, было и проявление искренности, и, безусловно, политический расчет. После смерти Сталина развернулась острая борьба за власть, а такой доклад давал возможность, помимо умершего вождя, дискредитировать и многих людей из его ближайшего окружения. Прежде всего речь шла о соперниках Хрущева – Молотове, а также Георгии Маленкове, Лазаре Кагановиче, которые, работая в Москве, были гораздо ближе к Сталину, чем Хрущев, который долгое время находился в Киеве.

Однако не будем при этом забывать, что Хрущев, как я его понимаю, до самого конца хранил наивную веру в социализм – социализм, очищенный от мрачных пятен сталинизма. Доклад на ХХ съезде КПСС в этом смысле был для него еще и актом личного покаяния, результатом стремления восстановить самоуважение.

Нереформируемая система

– В своей книге вы пишете, что «секретный» доклад на XX съезде можно назвать «самым опрометчивым и самым мужественным поступком» Хрущева. А потом добавляете: «Поступком, после которого советский режим так и не оправился». Почему, на ваш взгляд, это был самый опрометчивый поступок и почему режим после этого так и не оправился?

– Я говорю «опрометчивый» потому, что Хрущев не предвидел последствий своего доклада о культе личности. Не предвидел, какими они будут не только для СССР, но и для Восточной Европы и всего мира. И когда эти последствия дали о себе знать, он был вынужден отойти назад, свернуть десталинизацию, которую сам же и инициировал.

А не оправился советский режим потому, что доклад Хрущева сильно делегитимизировал саму систему.

– Вернуть ситуацию обратно уже было невозможно?

– Леонид Брежнев до какой-то степени старался это сделать, но, по-моему, у него ничего толкового из этого не вышло. Именно ХХ съезд стал началом конца.

С трибуны ХХ съезда КПСС Никита Хрущев подверг своего предшественника жесточайшей критике, обвинив Сталина в многочисленных нарушениях социалистической законности и создании культа личности (Фото: РИА Новости)

– А может, это было слишком наивным со стороны Хрущева и его последователей – стараться подправить систему, созданную Сталиным?

– И да и нет. Да – потому, что, как только исчез страх, когда рухнула машина массового террора, система начала сыпаться. Нет – потому, что на ее окончательное обрушение потребовалось еще около 30 лет. Это был постепенный процесс, и после Хрущева Брежнев и его коллеги в какой-то мере укрепили и даже улучшили систему, как им (и не только им) казалось. Они постарались почти ничего не менять и были уверены, что система создана на века. Но все вышло ровно наоборот.

– С вашей точки зрения, была ли в принципе реформируема та система?

– Думаю, вы правы, это была действительно не поддающаяся реформам система. По крайней мере, радикальные реформы ей были точно противопоказаны: они неизбежно приводили к ее трансформации, а фактически – к разрушению и созданию какой-то новой системы. Вместе с тем нерадикальные реформы оставляли страну где-то посередине между старой системой и новой, между плановой и рыночной экономикой.

– Часто говорят о том, что СССР стоило бы пойти по китайскому пути реформ…

– Говорят часто, но забывают при этом одну маленькую деталь: СССР – не Китай, слишком много фундаментальных различий. Поэтому «реформы по-китайски» в Советском Союзе попросту не работали бы.

Неудавшийся реформатор

– Хрущева часто называют реформатором.

– Да, это так.

– А существовали ли у него определенные планы по реформированию СССР или это была просто череда разного рода импровизаций?

– Были планы, и была импровизация. Я составил для себя короткий список так называемых реформ. Создание совнархозов, инициированное в 1957 году, – не получилось. Разделение партийных организаций на промышленные и сельские – тоже не получилось. Кстати, я не знаю, откуда Хрущев это взял, но это было очень странное решение. И одновременно похожее на импровизацию. Вообще говоря, это оказалось характерно для него: он не продумывал, к чему могут привести те или иные шаги, не просчитывал возможных последствий реализации пришедших в голову идей. Однако надо добавить, что к концу пребывания у власти Хрущев увлекся реформистскими идеями харьковского экономиста Евсея Либермана и подумывал о введении гласности и порядка выборов в органы власти из нескольких кандидатов.

– Можно ли такую политику называть реформами? Лично я, когда читал вашу книгу, пришел к выводу, что Хрущев производил разного рода действия, причем часто абсолютно разнонаправленные, – и в экономике, и во внешней, и во внутренней политике, но это были не реформы – скорее экспромты. Они ни в какое сравнение не идут с реформами, например, императора Александра II.

– Хрущев – неудачливый реформатор, я бы даже сказал, неудавшийся. Очевидно, что он не учитывал все возможные последствия своей деятельности. Это был реформатор, который не любил советоваться со своими коллегами, экспертами и т. д. Это абсолютная правда. Но мне кажется, что вы хотите сказать, будто реформы – это вовсе и не реформы, если их не получается реализовать или если их результат плох. С этим я не согласен. Результаты преобразований могут быть сколь угодно скромны и даже негативны, но это не значит, что человек, который хотел реформировать страну, не является реформатором. Еще раз повторю: Хрущев был неудачливым реформатором.

– Но если так, тогда его правильно сняли с должности: его было за что снимать!

– Да, было. К тому же к этому времени у него фактически не осталось сторонников. К 1964 году он умудрился разочаровать почти все социальные группы и все группировки во власти – даже те, которые поначалу его поддерживали.

– В своей книге вы цитируете фразу, которую Хрущев сказал уже после XX съезда: «Быть коммунистом – значит быть сталинистом». Как вы понимаете эту мысль и был ли сам Хрущев сталинистом? Разумеется, уже после смерти «отца народов» и с учетом того, что это он развенчал культ личности и решился вынести тело Сталина из Мавзолея.

– На мой взгляд, Хрущев был и сталинистом, и антисталинистом. Я считаю, что Сталин играл в его жизни очень важную роль. Если угодно, он был одновременно и его учителем, и его мучителем. И хотя Хрущев разоблачил сталинизм, он сам остался под его влиянием – и политически, и психологически. Это проявилось в том, что он старался десталинизировать страну сверху вниз…

– Верил ли сам Хрущев в наступление коммунизма, как он утверждал, при «нынешнем поколении советских людей», к 1980 году или еще когда-то? Или он отдавал себе отчет в том, что это некий пропагандистский прием, блеф и что коммунизм не построить в ближайшее время, как вы думаете?

– Я бы опять ответил уклончиво, не знаю, насколько это вас устроит. По моему мнению, в скорое наступление коммунизма Хрущев и верил, и не верил. Ему было выгодно – и политически, и даже психологически – стать марксистским теоретиком и выразить свою позицию по этому поводу, и одновременно он действительно хотел войти в историю как лидер, при котором в СССР был построен коммунизм. При этом он понимал также, что это очень на руку режиму – убедить граждан в том, что в самое ближайшее время их жизнь радикально улучшится. Думаю, он отчасти убедил и самого себя в том, что так оно и случится.

Анастас Микоян, Вячеслав Молотов, Георгий Жуков и Никита Хрущев (слева направо) на ХХ съезде КПСС. 1956 год

– Член Президиума ЦК КПСС Геннадий Воронов, слова которого вы приводите в своей книге, говорил, что Хрущев образца 1953 года и Хрущев образца 1964-го – это совершенно разные люди. Вы согласны с этим и если да, то в чем это проявлялось?

– Мне кажется, что Воронов был прав: это совершенно разные люди. Вы, наверное, знаете выражение: «Власть портит человека, а абсолютная власть портит абсолютно». На мой взгляд, с Хрущевым произошло именно это. И в этом смысле, конечно, в 1964 году он не был тем, кем был в 1953-м. К этому моменту ему неоднократно уже приходилось признаваться самому себе в том, что многим его планам не суждено сбыться, отсюда – провалы во внутренней политике, во внешней, в экономике. Под влиянием неудач Хрущев стал терять психологическую устойчивость. Он страшно хотел успехов, психологически ему так нужны были триумфы! А выходило все не так. И поэтому Хрущев начал совершать большие ошибки. Среди них – Карибский кризис. Я сомневаюсь, что раньше, в том же 1953-м, Хрущев послал бы ракеты на Кубу. А в начале 1960-х годов ему нужен был успех, и ради этого он готов был блефовать. Ему не терпелось избавиться от того впечатления, которое у многих уже стало складываться, – впечатления, что у него ничего не получается…

Усталость от власти

– Почему Хрущев одержал верх над своими соперниками в борьбе за власть после смерти Сталина? Почему именно он стал лидером страны?

– Думаю, существенную роль сыграли даже не столько его личные качества, хотя о них я в начале нашего разговора сказал, сколько личные качества и репутация его соперников. Берия, например, среди членов ближнего круга Сталина имел репутацию отъявленного мерзавца, и поэтому они все объединили свои усилия в первую очередь против него. Молотов был человеком без обаяния, без харизмы. Маленков – опытный аппаратчик, но он был слаб как политик. Кагановича подводил «пятый пункт», из-за которого тот не мог претендовать на ведущую роль. У всех у них были свои недостатки, по сравнению с которыми у Хрущева имелись плюсы. Я уже говорил, что он был хитрый, энергичный, живой, не запачканный в преступлениях в той мере, как они. А еще соперники не вполне учитывали эти его достоинства и его силу. Они просто его недооценивали. Известно, что Хрущев при Сталине часто изображал из себя дурака, выступал в качестве эдакого кремлевского шута.

Анастас Микоян (на фото справа), начавший партийную карьеру еще при Владимире Ленине, сохранил свои позиции и при сменщиках Хрущева – Леониде Брежневе и Алексее Косыгине (на трибуне рядом с ним). «От Ильича до Ильича без инфаркта и паралича», – шутила над его политическим долголетием народная молва

– Были ли у него «президентские» амбиции в 1953 году?

– Это интересный вопрос. Я бы сказал так: постепенно они у него развились. Амбиции появлялись не сразу, и в самом начале, конечно, Хрущев даже не ожидал такого своего успеха. Однако он к тому времени уже понял, что и у Сталина есть свои недостатки, и у его коллег, и, как мне кажется, еще до 1953 года пришел к выводу, что «не боги горшки обжигают» и что он сам, наверное, может не хуже других управлять страной.

В своей книге я ссылаюсь на психологический портрет Хрущева, составленный ЦРУ весной 1961 года. Тогда его состояние определили как гипоманиакальное. Что это значит? Это постоянно повышенный фон настроения, переоценка своих сил и способностей, а еще это значит, что голова вечно полна грандиозных планов и блестящих идей.

Однажды вдова американского посла в СССР Льюэллина Томпсона, который очень хорошо знал Хрущева, рассказала мне о том, что в 1959 году, когда они с советскими руководителями были попутчиками при перелете в Америку, Нина Петровна Хрущева так говорила ей о своем муже: «Он постоянно то воодушевлен, то подавлен». Это очень близко к термину «гипоманиакальность».

– Почему Хрущев так легко сдался в 1964 году? Почему в 1957-м он боролся за власть, а в 1964-м сдался? И ожидал ли он заговора? Знал ли, что готовится нечто?

– Прежде всего надо сказать, что общая ситуация в стране ухудшилась по сравнению с тем же 1957 годом. Хрущев знал, что положение плохое. Но, несмотря на это, можно было бы ожидать, что он станет бороться за власть более основательно. Почему этого не произошло? Я думаю, что к этому времени он уже устал – и физически, и психологически. Возможно, он понимал, что сопротивляться бесполезно, слишком много у него врагов и совсем нет союзников – не на кого опереться, в отличие от 1957 года. Ведь все его коллеги, кроме, пожалуй, Анастаса Микояна, были против него.

У меня есть еще одно объяснение его пассивности осенью 1964-го. Может быть, я не совсем прав, но мне кажется, что к этому моменту Хрущев уже сам хотел уйти, однако не мог заставить себя это сделать. Именно поэтому не боролся против тех, кто решил этот вопрос «за него». Вот почему, когда его заставили уйти, он так легко поддался.

– Воспринял это как должное?

– Думаю, да. Есть же свидетельство сына Хрущева, Сергея Никитича, о том, что он пытался предупредить отца, передавал ему информацию о готовившемся против него заговоре. Но Хрущев – этот хитрый человек, прошедший сталинскую школу политических интриг, а после смерти Сталина победивший таких матерых соперников, – почему-то не обращал внимания на эти предупреждения. Попросту их игнорировал. Может быть, правда устал от власти?

 

Почему мы будем долго помнить Хрущева?

Развенчал культ Сталина

На ХХ съезде КПСС в феврале 1956 года Хрущев впервые с высокой трибуны рассказал о преступлениях Иосифа Сталина. Выжившие политзаключенные были освобождены, система ГУЛАГа ликвидирована, памятники вождю снесены. В 1961-м тело Сталина убрали из Мавзолея. Разоблачение культа личности вызвало восторг интеллигенции и недовольство многих идейных коммунистов в СССР и за рубежом.

Передал Крым Украине

В феврале 1954 года Президиум Верховного Совета СССР утвердил решение партийного руководства страны о передаче Крымской области из состава РСФСР в состав Украинской ССР. Многие считают это решение исключительно инициативой Хрущева, который хотел сделать Украине подарок к 300-летию ее союза с Россией, а заодно загладить вину за массовые репрессии в этой республике, проведенные под его руководством в 1930–1940-х годах.

Освоил целину

В 1954 году началось освоение целинных и залежных земель в Казахстане и других районах, целью которого стало увеличение сбора зерна в стране вдвое. В это были вложены огромные средства, на целину отправилось 50 тыс. добровольцев. Цель была достигнута, но вскоре урожайность освоенных земель начала быстро падать. Дефицит зерна нарастал, и в 1963-м СССР был вынужден открыть закупки пшеницы в США и Канаде.

Построил пятиэтажки

В 1956 году по инициативе Хрущева развернулась кампания ускоренного строительства пятиэтажных домов – дешевых и лишенных всяких «излишеств». Впервые появившись в московских Черемушках, хрущевки вскоре заполонили весь СССР и страны соцлагеря. Благодаря им более 30 млн советских людей смогли получить отдельные, хоть и не слишком благоустроенные квартиры.

Внедрил кукурузу

Побывав в 1959 году в США, Хрущев увидел, что кукуруза там играет важную роль не только в питании, но и в промышленном производстве. Это побудило его начать массовое внедрение этой культуры, посевы которой в СССР к 1961 году увеличились в 10 раз и заняли четверть всех пахотных земель. Часто кукурузу сажали в неприспособленных для этого районах, и ее урожаи оказались значительно ниже, чем в США.

Открыл космическую эру

При Хрущеве СССР совершил грандиозный прорыв в освоении космоса: в 1957 году на орбиту был запущен первый спутник, а в 1961-м состоялся полет космического корабля «Восток-1» с первым космонавтом Юрием Гагариным на борту. Советские ракеты достигли Луны, Венеры и Марса, разрабатывались планы высадки на Луне. Опередив главного конкурента – США, наша страна подняла свой престиж в мире.

Опубликовал Солженицына

В рамках десталинизации Хрущев позволил в ноябре 1962 года напечатать в журнале «Новый мир» повесть начинающего писателя Александра Солженицына «Один день Ивана Денисовича». Это привело к прорыву в освещении лагерной темы, а сам Солженицын вскоре приобрел всемирную известность, получив в 1970 году Нобелевскую премию по литературе.

Обещал построить коммунизм

На XXII съезде КПСС, проходившем в октябре 1961 года, была принята новая Программа партии, где говорилось о создании за 20 лет материально-технической базы коммунизма. Для этого СССР должен был догнать и перегнать капиталистические страны, отменить деньги, благодаря развитию науки достичь изобилия и упразднить тяжелый труд. Многие поверили этим обещаниям, но они, увы, оказались невыполнимы.

Стучал ботинком в ООН

Этот кадр – фотомонтаж, но сам факт имел место: в октябре 1960 года Хрущев на заседании Генеральной ассамблеи ООН был так разгневан критикой со стороны западных стран, что снял ботинок и стал стучать им по столу советской делегации (а не по трибуне, как часто считают). На том же заседании он обещал показать Западу «кузькину мать», что поставило в тупик переводчиков, решивших, что речь идет о новом сверхмощном оружии.

Провел денежную реформу

В 1961 году был проведен обмен старых денег на новые в соотношении 10:1 – официально «для придания большей полноценности деньгам», а на деле для девальвации рубля к иностранным валютам и золоту. В условиях быстрого роста объемов внешней торговли (экспорта нефти, импорта зерна и других продуктов) это обеспечивало нашей стране немалую выгоду.

Открыл Кремль

В июле 1957 года, во время Всемирного фестиваля молодежи и студентов, был впервые за 40 лет открыт для свободного посещения Московский Кремль. С тех пор москвичи и гости столицы смогли осматривать кремлевские памятники, бывать в открывшихся там музеях, а с 1961-го – и в Кремлевском дворце съездов, ставшем местом проведения не только партийных мероприятий, но и концертов и новогодних елок.

Мирно отдал власть

В октябре 1964 года соратники Хрущева в его отсутствие собрали Пленум ЦК, лишивший его высшего партийного поста «по состоянию здоровья». Впервые в советской истории лидер страны покинул Кремль не «вперед ногами», без сопротивления уступив власть. До самой смерти в 1971 году Хрущев жил на даче в Петрово-Дальнем, став заодно и первым советским лидером, написавшим мемуары. Правда, тогда издать воспоминания удалось только на Западе.