«мы не дрогнем в бою за столицу свою…»

Константин Юон. Парад на Красной площади в 1941 году. 1942

Выдающийся художник Константин Юон на всю жизнь запомнил этот день, этот парад, показавший непобедимость советского народа. Враг подходил к Москве, одерживая победу за победой. И всё-таки торжественный парад 7 ноября не отменили. Парад начался ровно в 8 часов 7 ноября 1941 года. Командовал парадом командующий Московским военным округом генерал Павел Артемьев, а принимал его маршал Семён Будённый. Руководство страны разместилось на обычном месте — на трибуне Мавзолея.

Припорошенные снегом войска прямо с марша шли в бой. Художник взялся за кисть на следующий день — 8 ноября. Юон не впервые обращался к теме парадов Красной армии. Первую такую картину он создал ещё в 1922-м.  В 1942-м картина, посвящённая параду защитников Москвы, была завершена. Это выдающийся образец батальной героики, хотя Юону не пришлось изображать сражения, кровопролитие.

Шеренги бойцов торжественно, чётко маршируют по главной площади страны. Картина выдержана в стальных тонах ранней зимы 41-го года. Кажется, вот-вот зазвучит песня — марш тех дней, «Марш защитников Москвы»:

Мы не дрогнем в бою

За столицу свою,

Нам родная Москва дорога.

Нерушимой стеной,

Обороной стальной

Разгромим, уничтожим врага.

За спинами бойцов — всё повидавшие стены Московского Кремля. Он останется неприступным! Чуть поодаль дымят заводские трубы. Москва жива и готова сопротивляться. Готова побеждать. Этот народ непобедим — таков подтекст картины, ясный каждому… Москва не сдастся. Таков был посыл художника накануне решающих боёв под Москвой. Он мог бы крупно показать вождей, в первую очередь Иосифа Сталина. Но таких картин было немало, а Юон нашёл особый сюжет — аскетический, суровый. Вожди — на трибуне Мавзолея, где-то вдали, ни лиц, ни фигур не разобрать.

Кремль же оставался для него заветной святыней. «Когда в юные годы мне приходилось вступать на почву Московского Кремля, мною овладевало большое душевное волнение. Чувство глубокого подъема, повышенного душевного состояния и повышенной работы воображения меня до сих пор всегда охватывает при соприкосновении с памятниками древней архитектуры как живой свидетельницы исторических событий народной жизни, борьбы, страданий и радостей родного народа», — писал Юон.