Когда медведи ходят по улицам…

Василий Суриков. Большой маскарад в Москве в 1722 году. 1900

Это не самая известная, но примечательная работа великого мастера исторической живописи.  Василий Иванович Суриков (1848–1916)  создавал свой собственный реализм — не академический, не помпезный, но с неизменно мощным эмоциональным посылом.

Пётр Великий любил потехи, немало сил отдавал устройству массовых праздников. Недаром именно он стал основоположником встречи Нового года в современном понимании. Магия цифр увлекала царя. Он в своё время пышно обставил приход нового столетия — осьмнадцатого. Но Суриков изобразил другой, хотя и не менее праздничный сюжет.

В те дни Пётр праздновал победу в Северной войне. Имелась причина для веселья: Ништадтский мир превратил Россию в империю. Как в конце января начали, так до сер. февраля и пускали дым коромыслом. Наш первый император, увенчанный лаврами победителя, был уже немолод, однако по-прежнему прыток и яростен. Картина праздничная. Хотя в эстетике маскарада есть что-то демоническое, жутковатое. Ликование на грани и за гранью кощунства. Неугомонный царь руководствовался принципом: «Коль рубнуть — так уж сплеча!». Своенравный монарх жил только по тем законам, которые сам создавал. Об этом и повествует Суриков.

Есть в этой работе элементы самопародии. Бежит мальчишка, обгоняет сани — почти как в «Боярыне Морозовой». Грозный лик Петра вызывает ассоциации с «Утром стрелецкой казни». А дух композиции заставляет вспомнить и «Взятие снежного городка». Художник несколько десятилетий воскрешал сюжеты русской истории — и вот решил не без юмора подвести итоги. История часто оборачивается маскарадом.

Суриков не мыслил «малонаселёнными», камерными полотнами. Любил, по собственному признанию, на картинах «вытаскивать на улицы толпы людей». Фактура петровского маскарада привлекла его. Весь город высыпал на улицу, чтобы поприветствовать процессию, вдохновителем которой выступил сам государь, а в первых рядах витийствовал князь-кесарь Иван Ромодановский. В центре композиции восседает глава «всепьянейшего собора» Иван Бутурлин в шутовском облачении «римского папы». С плясками, шутками и пальбой они ехали через всю Москву в Кремль. Вместо лошадей в сани запряжены медведи! Настоящий праздничный угар. По Европе потом долго ходили слухи о том, что в Москве по улицам разгуливают медведи… Так и рождаются мифы!