Война с памятниками

В Польше приняты поправки к закону о запрете пропаганды коммунизма — и ожидается массовый снос красноармейских монументов. На Украине рапортуют, что в стране уничтожен последний памятник Ленину (за несколько лет украинцы демонтировали больше двух тыс. советских памятников!). Наконец, в стране, которая считалась образцом толерантности и здравого смысла, тоже началась война с памятниками, а по существу, война с собственной историей. Стартовал снос монументов лидерам Конфедеративных Штатов во время Гражданской войны 1860-х годов. А заодно мэр Сиэтла предложил снести памятник Ленину. Не много ли новостей для одного лета?

Тут не обойтись без исторических ассоциаций. С тех пор, как скульптурные памятники героям и политикам стали заметной частью общественной жизни, вокруг них продолжаются споры. Традиция сложилась уже в Древнем Риме: «неугодные» памятники отодвигали на задворки, а то и расколачивали вдребезги. Можно вспомнить и уничтожение языческих идолов, в том числе и на Руси, хотя это всё-таки явление другого порядка.

В Российской империи страстей вокруг памятников было немного, как, впрочем, и самих скульптурных памятников. Первой монументальной жертвой Февральской революции стал киевский памятник Петру Столыпину. После Октября с памятниками «царям и их слугам» обходились и вовсе бесцеремонно. Правда, самые высокохудожественные образцы старались сохранить.

В воспоминаниях коменданта Кремля Павла Малькова сохранилось колоритное описание уничтожения памятника великому князю Сергею Александровичу: «Я мигом сбегал в комендатуру и принёс верёвки. Владимир Ильич ловко сделал петлю и накинул на памятник. Взялись за дело все, и вскоре памятник был опутан верёвками со всех сторон.

— А ну, дружно, — задорно командовал Владимир Ильич.

Ленин, Свердлов, Аванесов, Смидович, другие члены ВЦИК и Совнаркома и сотрудники немногочисленного правительственного аппарата впряглись в верёвки, налегли, дёрнули, и памятник рухнул на булыжник.

— Долой его с глаз, на свалку! — продолжал командовать Владимир Ильич.

Десятки рук подхватили верёвки, и памятник загремел по булыжнику к Тайницкому саду». А на фотографии — развалины московского памятника Александру III.

После ХХII съезда по всему СССР демонтировались памятники Иосифу Сталину, включая исполинские, как на канале имени Москвы… Феликс Чуев откликнулся на эту кампанию стихами, которые, конечно, невозможно было опубликовать:

Зачем срубили памятники Сталину?

Они б напоминали о былом

могуществе, добытом и оставленном

серьёзным, уважаемым вождём.

В любое время и во время оно

Хулить покойных — боже упаси!

Покойника по древнему закону

не принято тревожить на Руси.

По мёртвому ходить не полагалось,

могилу разворачивать — грешно.

Такая нам история досталась —

России вечно что-то суждено.

Но ещё раньше памятники Сталину стали сносить в столицах стран социалистического блока. В Будапеште сапоги вождя, торчавшие из постамента, стали символом перемен. Мрачноватый символ, откровенно говоря.

Когда-то в каждом испанском городе можно было увидеть помпезный — как правило, конный — памятник генералиссимусу Франсиско Франко. После смерти каудильо эти скульптуры оказались не в чести. Сначала с постаментов стали сбивать надписи. Создавалось впечатление, что перед нами просто статуя неизвестного всадника, а не памятник Франко. А потом памятники начали свозить на свалку. В 2008 году, как утверждали испанские СМИ, был демонтирован последний памятник Франко, стоявший на центральной площади города Сантандера.

Весь мир наблюдал, как после падения режима Саддама Хусейна низвергли и долговязый багдадский памятник бывшему президенту Ирака. Памятник выкорчёвывали, а народ ликовал. Искренне? Это не так уж важно.

Ереванцы (как и тбилисцы) несколько десятилетий гордились, что в их городе стоит самый красивый памятник Ленину. Создал его выдающийся скульптор Сергей Меркуров, по происхождению армянин. В 1991 году памятник снесли. А потом американская актриса армянского происхождения Шер позировала на фоне поверженного памятника. Всё-таки древняя армянская столица стала крупным городом именно при Советской власти, и вряд ли армяне зажили счастливее, перечеркнув советское прошлое.

Не отстаёт от Еревана и Баку. Когда-то над столицей Азербайджана парила статуя Сергея Кирова — политика, сыгравшего важную роль в установлении Советской власти в Закавказье. Утратили мы и легендарный памятник 26 бакинским комиссарам. Для идеологов нового Азербайджана казнённые комиссары — нежелательные персоны…

Неужели и в Баку стремятся забыть общее с Россией советское житьё-бытьё?

В 1991-м с памятниками воевали и в Москве. Августовские события завершились расправой над памятником Феликсу Дзержинскому. Это одна из лучших работ скульптора Евгения Вучетича. Памятник вовсе не идеализирует первого чекиста. Выдающееся произведение искусства всегда загадочно — и Дзержинский Вучетича может вызывать разноречивые чувства. Для кого-то это рыцарь революции, благородный аскет. Для других — жестокий фанатик, который грозно всматривается в окрестности Лубянки. И такой памятник снесли… С гиканьем, с овациями. Кто взвинчивал ненависть к Дзержинскому? Наверное, те, кому хотелось ослабить спецслужбы. Вообще-то в народе Железного Феликса уважали.

Среди памятников, уничтоженных в последние годы на Украине, есть и подлинные шедевры. Вскоре после Победы в Киеве, неподалёку от Бессарабского рынка, открыли изящный памятник Ленину. Город лежал в руинах, но уже мало-помалу отстраивался. В годы гитлеровской оккупации на этом месте стояли виселицы… Скульптор Сергей Меркуров изобразил Ленина выступающим с трибуны. Монумент поблёскивал на киевском солнце, как полированный, и сразу привлекал внимание: во многом потому, что он создан из редкого материала. Это карельский кварцит. Такой же красноватый кварцит мы видим в очертаниях ленинского Мавзолея у Кремлёвской стены в Москве. На открытии памятника выступали тогдашний партийный лидер Украины Никита Хрущёв и поэт Павло Тычина. 8 декабря 2013 года толпа вандалов разрушила памятник, выкрикивая проклятия коммунизму, Ленину и России. Для них путь к «цивилизации» лежит через беспамятство.

Переиграть прошлое не удастся, даже если сила самообмана велика. История — пусть и отдалённая — явилась полем конфронтации. Это происходит не только на пространстве бывшего СССР. Ненависть к «богам и героям» минувших веков — род социальной болезни. История никогда не будет однородной, однопартийной, и нужно привыкать к разнообразию памятников. Даже враги, ставшие монументами, примиряются на площадях городов. Что уж говорить о потомках? Особенно печально, когда мы теряем памятники, ставшие символами своего времени, передававшие дух своих городов. Война с памятниками не принесёт мира тем, кто пока ещё не стал монументом.