40 лет без Леонида Брежнева: осмысляя прошлое

Сегодня человеку, живущему в третьем десятилетии XXI века, советская эпоха кажется чем-то невообразимо далёким и мифическим. Одним из таких больших советских «мифов» многим представляется фигура Леонида Брежнева. Мало кто знает что-то большее, что лежит за пределами круга из слов «застой», «дефицит», «кремлёвские старцы», «бриллиантовая мафия», и тому подобное. 

         Мало кто догадывается, что вплоть до последних лет своей политической государственной жизни Брежнев, сколько мог, работал на благо своей Родины. Именно сегодня, спустя 40 лет после ухода из жизни генсека, настала пора вспомнить об этом.

         Его путь был непрост. Когда большевики пришли к власти в Петрограде, он был совсем юным. Когда настала пора великих потрясений сталинской эпохи — коллективизации, индустриализации, культурной революции, коренным образом преобразовавших страну, он был среди тех, кто шел вверх. Спустя многие годы в Завидово в начале 1981 года он, оглядываясь назад, отвечал своим сотрудникам по ЦК партии на вопрос, каково ему было в те времена: «Да, во все мы тогда верили. А как было без веры?». 

         Великая Отечественная война, безусловно, перевернула его сознание. Политическая работа — это, конечно, не атака в бою, но боевой дух солдата важно поддерживать, без него ведь никуда. И всё равно он попадал под обстрелы, всё равно получал ранения. В генеральском звании Леонид Ильич встретил Парад Победы 1945 года на Красной площади. Война навсегда осталась в его памяти. Канцлер ФРГ Вилли Брандт вспоминал, что в глазах Брежнева стояли слезы, когда он во время застолья в Бонне в 1973 г. зачитывал отрывки из письма, которое написал немецкий солдат, не вернувшийся с войны после вторжения войск Вермахта в СССР в 1941-м. Человеческая жизнь была для генсека высшей, непреходящей ценностью.

         После войны Брежнев занимался восстановлением хозяйства на Украине и в Молдавии. Работа была очень сложная. Когда в 1973 г. готовился очередной том «Истории КПСС», авторы которого позволили себе написать, что после войны нужно было решать «мелкие вопросы хозяйства», генсек крайне возмутился: «Где же тогда решались проблемы восстановления и развития страны? Неужели страна восстанавливалась сама собой?». Мелких вопросов после войны не было. «На счету был каждый кирпич, каждый литр бензина, каждый килограмм зерна». И эти слова Брежнева недалеки от истины. 

         Никита Хрущёв, конечно, высоко поднял его. Первый секретарь ЦК КПСС и председатель Президиума Верховного Совета СССР, коим стал Брежнев, рука об руку ходили везде. Сегодня многие любят ставить их друг против друга, но Брежнев, надо отдать ему должное, не «пинал» Никиту Сергеевича после его отставки. На совещании с ленинградскими руководителями летом 1965 года он прямо сказал: «Поймите меня, я не хочу превратиться в человека, который бы действовал по принципу: раз при Хрущёве так было, давай я переверну; это глупо, неумно». 

         Многие говорят: Брежнев — это «застой». Или, мягко выражаясь, «стабильность». Обычно никто не связывает с его именем какие-либо колоссальные перемены в нашей стране. А они были. Излюбленное сегодня словосочетание «социальное государство», которым то и дело козыряют разные «эксперты» и политики, Брежнев воплотил в жизнь: пятидневная рабочая неделя с двумя выходными, пенсионный возраст, получение паспортов колхозниками, массовое жилищное строительство, поддержка материнства, детства, ветеранов войны. Конституция СССР 1977 года провозгласила огромный комплекс политических и социальных прав и свобод, обязанностей советского гражданина. 

         Конечно, Брежнев знал, что в стране есть проблемы. Проблемы выполнения плана, обеспеченности товаром и «ширпотребом» населения, проблемы, связанные с коррупцией, «покровительством» и появлением карьеристов в правящей партии. Где-то обострялись и национальные отношения. Генсек понимал, что в проведении многих государственных решений ответственность несут конкретные люди, конкретные чиновники на местах.      В своих рукописных заметках на госплан 1970 года он отметил: «Самое главное — это проверка исполнения сверху донизу — всех наших решений». 

          1970-е годы стали одними из лучших в истории внешней политики Советского Союза. И всё благодаря «разрядке», главным поборником которой, конечно, был Леонид Ильич. Человек поколения войны, он никогда не хотел повторения мировой бойни. В списке пословиц и поговорок, который хранился в приёмной генсека, он собственноручно выделил в прямоугольник и поставил «+» рядом со следующим высказыванием Мигеля Сервантеса: «Мир — высшее благо, какого люди желают в этой жизни». Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе в Хельсинки стал кульминацией «разрядки». Всякий раз, когда она могла прерваться, Брежнев упреждающе начинал говорить о важности мира между странами. Готовя обращение по поводу очередной сессии Совета НАТО, летом 1978 г. на заседании Политбюро он заявил, что нужно завершить его «настоятельным призывом вернуться на путь разрядки, на путь взаимного уважения и взаимовыгодного сотрудничества». 

         Конечно, с именем Брежнева прямо связывают ввод советских танков в Прагу во время проведения реформ в Чехословакии в 1968-м, равно как и ввод войск в Афганистан в 1979-м. Но тот, кто не читал документальные источники, доступные теперь историкам, не знает, что в 68-м Брежнев хотел просто договориться с чехословацким лидером Александром Дубчеком и до последнего переживал и колебался, стоит ли вводить танки в Прагу, а в 79-м был категорически против афганского вторжения. Сам Брежнев, видимо, очень печалился, что наши ребята отправились в Афганистан. Говорят, спустя уже пару лет после начала конфликта он не раз нервно дёргал министра обороны Д. Ф. Устинова: «Дима, когда закончится эта война?». 

         Считается, что в последние годы правления и жизни Брежнев утратил реальные рычаги управления государством и не видел проблем, накопившихся в стране. Но это не так. Приведём пример. Сетуя на то, что проект госплана на 1978 год был предоставлен Советом Министров позже оговорённого на Политбюро срока, Брежнев резко высказался по этому поводу на заседании Политбюро в ноябре 1978 г.: «Я мог бы продолжить разговор о существующем разрыве между тем, что мы намечаем решить, что записываем в постановлениях, и тем, что происходит в жизни. ...коль скоро мы условились, давайте впредь уважительно относиться к нашим собственным решениям».     Понимал он, что как-то надо бороться и с засильем номенклатуры. Выступая на заседании Политбюро в сентябре 1981 г., Брежнев прямо констатировал «неоправданный, по существу, неуправляемый рост численности работников аппарата управления». Он критически отнёсся к этому: «Увеличение начальствующего состава сопровождается зачастую администрированием, проявлением бюрократизма, способствует снижению ответственности и инициативы непосредственных исполнителей».

         10 ноября 1982 года Леонида Брежнева не стало. Когда ушёл из жизни человек, считавший одной из главных целей своей жизни борьбу за мир, многие простые люди испугались, что скоро может начаться война. Войны не было, но.... Прошло чуть меньше 10 лет, и не стало огромного Советского Союза. Мог ли Брежнев такое себе представить? А тот мир, в котором мы живём спустя 40 лет после его кончины? Вряд ли. Конечно, не будем делать «миф» из генсека. Жизнь СССР в его эпоху была, безусловно, очень сложной и противоречивой, насыщенной самыми разными моментами, впечатлениями, красками. Сегодня публицисты многое упрощают, говорят, что его эпоха была то ли «золотым веком СССР», то ли «застоем». А как сам Брежнев характеризовал стиль своего правления? В 1965 г. он как-то сказал: «Когда что-нибудь думаешь делать, то больше думай».  Но это не была вялая стабильность. Неслучайно в списке афоризмов известных деятелей, который хранился в приёмной генсека, им лично подчёркнуто высказывание  известного британского писателя-фантаста Герберта Уэллса: «Тот, кто не смотрит вперёд, оказывается позади». Очевидно, и нам нужно посмотреть вперёд — осмыслив перед этим  важный исторический рубеж, от которого нас отделяют четыре десятилетия....