Версия генерала Константинова

«ТАСС уполномочен заявить» — одна из самых удачных лент о советской контрразведке. Фильм Владимира Фокина повторил судьбу одноимённого романа Юлиана Семёнова, став жертвой внутриведомственных интриг в аппарате КГБ и оказавшись «на полке». Там он, вероятно, и сгинул бы, если б не летняя Олимпиада-84 в Лос-Анджелесе, участие в которой бойкотировал Советский Союз. Вместо спортивных трансляций из Америки советские граждане, забыв про всё на свете, смотрели отечественную шпионскую сагу в духе бондианы, но куда более интеллектуальную.

Человек с золотым пером

Вопреки расхожему мнению, возникшему во многом благодаря усилиям самого писателя, Юлиан Семёнов не был штатным сотрудником КГБ. Но друзья у него там имелись — силовые ведомства всегда поддерживали авторов, чьи произведения работали на их имидж. Так что, когда генерал Виталий Бояров, руководивший операцией по обезвреживанию агента ЦРУ по кличке Трианон, предложил Юрию Андропову, возглавлявшему тогда комитет, сделать эту историю достоянием широкой общественности, он знал, кто лучше всех сможет справиться с такой задачей. Устроить публичный процесс над разоблачённым предателем было невозможно — во время задержания тот принял смертельный яд. Впрочем, даже если бы его удалось спасти, открытое судебное разбирательство устраивать, скорее всего, не стали бы...

Юлиан Семёнов

Юлиана Семёнова ознакомили, насколько это было возможно, с материалами дела, и ему сразу стало ясно, что сюжет романа можно строить очень близко к подлинным событиям. Оставалось изменить имена и фамилии действующих лиц, не упоминать некоторых слишком пикантных фактов биографии пойманного с поличным шпиона и получше замаскировать место действия. События переместились из Южной Америки в Африку. Трианон (в книге — Умный), он же Александр Огородник, был назван Сергеем Дубовым, а резиденту ЦРУ, выходившему с ним на контакт в Москве, автор изменил не только имя, но и пол — Марта Петерсон стала Робертом Лунсом. Колумбия, где Огородник был завербован, спрятана под именем Луисбурга (читаем — ЮАР, самым крупным городом которой является Йоханнесбург). В романе страна и её столица — тёзки, в фильме государство назовут Тразиландом. Охваченная гражданской войной Ангола, где скрестились интересы СССР и США, стала Нагонией. Генерал Фёдоров (в фильме его играет Михаил Глузский) — это начальник Главного управления контрразведки КГБ СССР Григорий Григоренко, генерал Константинов (Вячеслав Тихонов) — первый заместитель начальника контрразведки Виталий Бояров, разрабатывавший и руководивший многоходовкой по дезавуированию этой операции ЦРУ, полковник Славин (Юрий Соломин) — это друг Семёнова Вячеслав Кеворков (однако сходство скорее психологическое, чем фактологическое. В деле Трианона он, судя по всему, участия не принимал), а журналист Степанов (Эдуард Марцевич) — сам автор.

Придерживаясь подлинного хода событий в Москве, Юлиан Семёнов дал себе развернуться, когда действие перемещалось за границу. Все тамошние головоломные приключения исключительно плод его неуёмной фантазии. В действительности письмо через ограду никто не подбрасывал. Информацию о том, что один из сотрудников советского посольства в Луисбурге весело проводил время в «Хилтоне» с некой столь же ослепительной, сколь и подозрительной красоткой, органы безопасности получили по своим каналам.

Александра Огородника разоблачили летом 1977 года. Вдохновлённый возможностью превратить в роман реальные, да к тому же совсем недавние события, Семёнов работал с невероятной быстротой — сказался солидный репортёрский опыт. Сам писатель утверждал, что «ТАСС уполномочен заявить» был написан всего за шестнадцать дней. Но опубликовать роман по горячим следам не получилось: разведка и контрразведка всегда соперничали между собой, и очередные лавры, достававшиеся одному управлению, надолго лишали сна сотрудников другого. Книга вышла только в 1979-м.  

Юлиана Семёнова печатали огромными тиражами, но и в самой читающей стране мира телезрителей было всё-таки больше, чем читателей. Идея снять по роману фильм, и хорошо бы многосерийный, тоже родилась в недрах «конторы» — в условиях «холодной войны» обе стороны считали кино одним из самых эффективных видов оружия (достаточно вспомнить ту же бондиану). Так почему бы тандему Юлиан Семёнов — Татьяна Лиознова не повторить успех «Семнадцати мгновений весны» и не представить зрителю отечественного «Бонда»? К сожалению, конфликт между сценаристом и режиссёром, разгоревшийся на съёмках саги о Штирлице — оба были натурами властными и жёсткими, не выносившими малейшего вмешательства в своё творчество, — оказался непреодолимым. Юлиана Семёновича уговаривали его комитетские друзья, увещевало руководство управления, но он был непреклонен: Татьяна Лиознова снимать картину не будет.  

Без права на провал

Киностудия имени Горького пошла навстречу писателю и рекомендовала в качестве режиссёра Игоря Шатрова. На свою беду тот, прочитав авторский сценарий, нашёл в нём энное количество слабых мест (шестнадцать дней для политического детектива, требующего тщательной проработки и аккуратного сведения всех сюжетных линий, всё-таки маловато) и при разработке режиссёрского сценария позволил себе кое-что исправить и даже переписать некоторые сцены. Гневу Семёнова не было предела, и киногруппу Шатрова закрыли ещё на стадии подготовительного периода. Строптивый автор предложил отдать картину Борису Григорьеву, с которым уже работал прежде. Экранизации романов «Петровка, 38» и «Огарёва, 6» получились более чем удачными.

У Григорьева никаких претензий к сценарию не было, за год съёмок было отснято четыре серии, но, увы, черновой вариант картины не понравился никому: ни Юлиану Семёнову, ни худсовету студии Горького, ни высокому «заказчику». У режиссёра получился не столько шпионский, сколько милицейский детектив для кино, а не для телеэкрана: монтаж рваный, погонь с перестрелками много, а крупных планов и развёрнутых диалогов мало, отчего характеры персонажей вышли слишком схематичными, что для многосерийного фильма вещь непростительная.  

Вердикт был единодушен: режиссёра заменить, картину доснять и перемонтировать. Но кто в здравом уме и твёрдой памяти согласится исправлять огрехи предшественника? Владимир Фокин рискнул, хотя Семёнова знал только как автора «Семнадцати мгновений» и вообще не был поклонником детективов, тем более политических. Правда, один детектив он всё-таки снял, и его «Сыщик» успешно конкурировал в прокате с «Пиратами ХХ века». Отсмотрев материал, Фокин поставил два условия: он заменит часть исполнителей и переснимет всё заново. Худсовет согласился, но бюджет картины, значительная часть которого уже была потрачена Григорьевым, пересматривать не стал.

Вячеслав Тихонов в роли генерала Константинова

Из исполнителей ключевых ролей начать всё сначала с новым режиссёром согласились трое: Вячеслав Тихонов, Алексей Петренко и Борис Клюев. Отдадим должное блистательным мастерам: роли сыграны, всё, что можно, артисты в них уже вложили, а тут нужно снова вступать в ту же реку, да ещё с другим «проводником». Игорь Ледогоров, игравший Глэбба, отказался продолжить работу, сославшись на занятость в других картинах. Для Игоря Кваши роль журналиста Степанова была не настолько интересна, чтобы «переигрывать» её заново. А вот Николай Губенко в роли полковника Славина не устроил самого режиссёра, посчитавшего, что тот слишком прямолинеен и прост для контрразведчика. Вместе с мужем ушла с картины и Жанна Болотова, игравшая Пилар. Фокин пригласил Вахтанга Кикабидзе с его абсолютно «несоветским» обаянием и Эльвиру Зубкову, манекенщицу из Дома моделей Славы Зайцева, обладавшую тем же достоинством, а вдобавок ещё и гардеробом под стать своей роли. А Юрия Соломина режиссёру порекомендовал Клюев, игравший с ним в одном театре.

Луисбург на Кузнецком Мосту

Первому режиссёру «ТАСС…» Борису Григорьеву очень хотелось снимать картину в Анголе, чтобы был как бы «репортаж с места событий», но комитетчики идею не одобрили: в обстановке гражданской войны обеспечить безопасность съёмочной группы невозможно. Пришлось ему удовольствоваться Абхазией. Группу Фокина за границу всё-таки выпустили: колоритную «африканскую» натуру снимали на Кубе. Но там, где возможно, ограничились Москвой-матушкой.

Эпизод, когда уличные мальчишки «заменяют» красавице Пилар крошечную собачку на здоровую псину, снимали на Кузнецком Мосту. С ролью «Хилтона» успешно справился построенный незадолго до того Центр международной торговли на Краснопресненской набережной. К примеру, президентский люкс на 14-м этаже перевоплотился в апартаменты главы резидентуры ЦРУ в Луисбурге Пола Лоренса. Сцену убийства Глэббом своего шефа с первого дубля снять не удалось. Оператор решил поменять свет. Осветители переставили софиты и ушли на перекур. И вдруг с потолка в фешенебельный номер хлынули потоки воды. Оказалось, один из софитов во время перерыва продолжал светить на датчик противопожарной сигнализации. Пришлось помрежу в авральном порядке созывать уборщиц, которые за 15 минут привели номер в порядок. Софитами, кстати, его потом и сушили. Хорошо, костюмы актёров не пострадали: денег и так в обрез, а агентов ЦРУ из подбора не оденешь.

В отличие от своего предшественника Владимир Фокин снял не четыре, а десять серий, укладывая каждую в рекордный срок — 22 съёмочных дня. Вспоминая эту работу, режиссёр шутил, что никогда в жизни не снимал такое количество крупных планов: «Кадр всегда выстраивался так, чтобы актёр своими ушами закрывал недостающие предметы интерьера». Юлиану Семёнову лента понравилась, у худсовета студии Горького тоже не было претензий, но на Лубянке сочли её слишком авантюрной и, главное, «дезавуирующей» работу советских секретных служб. Забавно, не правда ли?..