«Солнце Русской земли»

Как менялся образ святого благоверного князя-воина на протяжении веков?

Можно сформулировать три причины, по которым князь Александр Ярославич оказался объектом почитания. Первая и главная – его успешность как политика и полководца. Прожив всего 42 года, он смог стать великим князем, верховным правителем Руси, защитить ее – где силой, а где дипломатией – от сильных врагов на Западе и Востоке, не потерпев при этом ни одного поражения на поле боя.

Вторая причина – то, что князь враждовал главным образом с Западом, сумев при этом поладить с Востоком. Этот расклад стал камертоном российской внешней политики от Ивана Грозного до наших дней, обеспечив Александру, получившему прозвище Невский, почетную роль ее отца-основателя. Причина номер три – его тесный союз с церковью, прообраз будущей «симфонии» духовной и светской властей. Киевский митрополит Кирилл, которого князь переманил во Владимир, после его смерти воскликнул: «Заиде солнце Русской земли!»

Святой защитник

Именно Кирилл, по мнению историков, стал вдохновителем «Повести о житии Александра Невского» – первого из многих панегириков князю. Это произведение, написанное около 1270-х годов, искусно редактирует биографию своего героя, убирая из нее «неудобные» моменты. С точки зрения автора, все они искупаются тем, что Бог дал князю «премудрость Соломоню» и «храборство» римского императора Веспасиана. Но эти, безусловно, достойнейшие качества отнюдь не повод почитать его как святого. Почему же такое почитание утвердилось сначала во Владимире, а потом и во всей Руси?

Немецкий исследователь Фритьоф Беньямин Шенк считает, что в Александре Невском воплотился новый тип православного святого правителя, «заслужившего свое положение прежде всего светскими деяниями на благо сообщества». К таким деяниям древнерусские книжники относили в первую очередь борьбу князя с натиском католицизма, который грозил отобрать у русских самое дорогое – веру и обычаи предков. Современники Александра знали и об угнетении европейскими феодалами народов Прибалтики, и о захвате крестоносцами православного Константинополя – и видели заслугу князя в том, что он избавил Русь от подобной участи.

Постепенно образ Александра украсился всеми признаками истинного святого. Уже в «Повести» говорилось, что его войску в Невской битве помогали «аггел Божий», а также святые Борис и Глеб. Позже у его могилы в Рождественском монастыре во Владимире стали совершаться чудесные исцеления. Единство Руси в ту пору было забыто, и в наиболее ранних из дошедших до нас списках «Повести» в упомянутых словах митрополита Кирилла речь идет не о Русской, а о Суздальской земле. Память о князе жила и в Новгороде, но там его долго вспоминали не только как защитника от иноземцев, но и как нарушителя городских свобод. Лишь в XV веке, когда новгородцам угрожало московское завоевание, они включили Александра Невского в пантеон местных покровителей, подчеркивая, что он «много трудися за Новъград и за Пьсков». В Москве, в свою очередь, он как родоначальник местной ветви Рюриковичей изначально представлялся идеальным правителем – уже не владимирским или новгородским, а общерусским.

В этом качестве князь в 1547 году был канонизирован; это событие совпало с воцарением Ивана Грозного, который видел себя преемником Александра в борьбе с врагами Руси. Известно, что перед походом на Казань Иван посетил гробницу святого, чтобы просить его помощи. В письме к Андрею Курбскому царь восхваляет «храбраго великого государя Александра Невского, иже над безбожными немцы велию победу показавшаго».

Покровитель власти

Казалось бы, почитавший все западное Петр Великий должен был относиться к князю Александру негативно, но этого не случилось. Петра восхитило его стремление утвердиться на берегах Невы – именно там, где царь-реформатор решил основать новую столицу России. Избрав Александра Ярославича небесным покровителем Санкт-Петербурга, он в 1710 году велел возвести монастырь у впадения в Неву Черной речки (нынешнее название реки – Монастырка), где, по ошибочному мнению Петра, князь разбил шведов. В 1723 году первый российский император принял решение о переносе в новую обитель из Владимира мощей святого и предписал изображать его на иконах не в монашеском облачении, как прежде, а в княжеской одежде или же в латах, подчеркивая роль благоверного князя как покровителя власти и армии. В 1725 году, незадолго до смерти, Петр задумал учредить орден Александра Невского для награждения за военные заслуги. Его замысел воплотила Екатерина I, и этот орден стал одной из высших наград Российской империи.

Петр I перевозит мощи Александра Невского в Петербург. Фрагмент рельефа южных внутренних дверей Исаакиевского собора. Скульптор И.П. Витали. Середина XIX века

Сходство двух правителей хорошо заметно на мозаике Михаила Ломоносова, где Александр до мелочей напоминает молодого Петра. Незадолго до ее создания, в 1753 году, по приказу покровительницы ученого императрицы Елизаветы Петровны была установлена новая рака для мощей святого, на которую выделили из казны почти 90 пудов серебра. «Присвоение» благоверного князя императорской властью продолжила Екатерина II, при которой в Александро-Невском монастыре, ставшем позже лаврой, был освящен Троицкий собор, куда поместили раку с мощами святого. Интерес государыни к Александру Ярославичу проявился и в ее «Записках касательно российской истории», где он представлен идеальным правителем – храбрым, мудрым и благочестивым. Как и Петр, Екатерина II изображает главными противниками князя не любимых ею (и Петром) немцев, а шведов – «злобных врагов России».

В XIX веке подъем национального чувства привел к тому, что в Александре Невском стали видеть символ русского патриотизма. Уже в карамзинской «Истории государства Российского» он из святого превратился в «славного героя», а слова митрополита Кирилла о кончине князя зазвучали так: «Солнце отечества закатилось!» У национал-романтиков вроде историка Николая Костомарова вся деятельность Александра вписана в вековую «вражду немецкого племени со славянским» или «славянства с латинством». А в рамках официальной идеологии князь стал покровителем уже не войны, а дипломатической службы. Его имя получали почти все русские храмы, открытые за рубежом, например в Париже в 1861 году или в Софии в 1912-м. Правда, последний «братушки», вступившие в союз с немцами, вскоре переименовали (в 1920-х первоначальное название было возвращено). В Российской империи начавшаяся мировая война вернула Александру Невскому статус святого воина, сделав его образ инструментом антинемецкой пропаганды.

Воин-патриот

После 1917 года князь Александр вместе со всеми правителями, святыми и полководцами дореволюционной России был отправлен на «свалку истории». Читатель тех лет мог узнать о нем разве что из краткой статьи Большой советской энциклопедии, где говорилось: «Александр оказал ценные услуги новгородскому торговому капиталу, ограждая его интересы в войнах со шведами, ливонцами и литовцами». Его святость отныне не признавалась: в 1922 году гробницу князя в лавре вскрыли, передали серебряную раку в Эрмитаж (хотели переплавить, но работникам Эрмитажа и Русского музея удалось отстоять произведение искусства), а мощи – в Музей истории религии и атеизма. Память об Александре Невском хранили теперь лишь эмигранты, особенно сторонники евразийства, объявившие его провозвестником «симбиоза» между Русью и Ордой.

Николай Черкасов в роли князя Александра Невского. Кадр из фильма режиссера Сергея Эйзенштейна. 1938 год

Однако в середине 1930-х годов положение изменилось: угроза новой войны заставила власти СССР реабилитировать объявленный «реакционным» русский патриотизм. Князь Александр вернулся из небытия раньше других героев отечественной истории, ведь главным врагом в ту пору считался немецкий фашизм. Первая за много лет статья, где он упоминался в положительном ключе, вышла в «Историческом журнале» в апреле 1937 года. А уже в мае знаменитый режиссер Сергей Эйзенштейн взялся за создание фильма об Александре, нацеленного на воспевание подвига князя и обличение «псов-рыцарей» – «предков нынешних фашистов». Работу над сценарием начал близкий к власти писатель Петр Павленко, но позже текст многократно правили и сам автор, и режиссер, и цензура. Свой вклад внесли и историки, один из которых – академик Михаил Тихомиров – писал: «Авторы сценария… сделали множество фактических ошибок… и дали совершенно искаженное представление о Руси XIII века».

Академик был прав – но соединение таланта Эйзенштейна, композитора Сергея Прокофьева и исполнителя главной роли Николая Черкасова заставило весь советский народ поверить в правдивость изображенного. Всеобщую любовь вызывал князь, который сражался вместе с ратниками, тянул сети вместе с рыбаками, а в финале веско произносил сочиненные режиссером слова: «Если кто с мечом к нам войдет, от меча и погибнет! На том стоит и стоять будет Русская земля!»

В декабре 1938 года фильм «Александр Невский» вышел в прокат и сразу стал суперхитом. Его смотрели по всему миру (кроме Германии, конечно), дети играли в Ледовое побоище, а Эйзенштейн и Черкасов получили ордена Ленина – высшую награду страны. Увы, скоро в судьбу фильма вмешалась политика: в августе 1939-го, после заключения советско-германского пакта, о нем поспешили забыть. Уже шли разговоры о «грубой политической ошибке» режиссера, но начавшаяся война вернула ему расположение власти, а его шедевру – всесоюзную славу. В 1942 году был возрожден орден Александра Невского, на котором в образе князя (чей портрет, как известно, не сохранился) предстал сыгравший его актер Николай Черкасов. После войны Александр Ярославич прочно вписался в ряд великих русских полководцев, борцов с врагами Отечества (последними назывались уже не «немцы», а «немецкие феодалы»). В книгах по истории военного искусства князю посвящались целые главы, а в 1958 году рядом со Спасо-Преображенским собором в Переславле-Залесском ему был открыт первый памятник.

Плакат. Худ. В.А. Серов. 1941 год Николай Черкасов в роли князя Александра Невского. Кадр из фильма режиссера Сергея Эйзенштейна. 1938 год В декабре 1938 года фильм «Александр Невский» вышел в прокат и сразу стал суперхитом

Имя России

В постсоветской России образ Александра Невского обрел еще большую значимость, связав советское прославление князя-патриота с дореволюционным почитанием святого покровителя как всей Руси, так и отдельных ее городов – Петербурга, Новгорода, Владимира. Уже в 1989 году мощи князя были возвращены из музейных запасников в лаврский Троицкий собор. Юбилей Ледового побоища в 1992-м ознаменовала установка на берегу Чудского озера недалеко от Пскова памятного креста и монумента Александру.

В конце 1990-х один из памятников князю-воину появился на привокзальной площади в Новгороде – что символично, вместо бюста Карла Маркса. Вскоре памятники Александру Невскому установили и в Курске, и во Владимире, и в Усть-Ижоре. А в 2002 году в День Победы (что не менее символично) конный монумент великому князю был торжественно открыт на площади его имени в Петербурге в присутствии всего городского руководства. Памятниками Александру можно считать и посвященные ему храмы, которых в России и ближнем зарубежье больше сотни. Есть и новые области мемориализации: в последние годы святой благоверный князь объявлен небесным покровителем Сухопутных войск РФ и морской пехоты ВМФ (вероятно, потому, что в обеих знаменитых битвах его воины сражались как на суше, так и на воде).

Нестихающие идейные споры между «либералами» и «патриотами», «красными» и «белыми» сделали Александра чуть ли не единственной фигурой, примиряющей всех спорщиков, – он князь, воин, святой, при этом борец за свободу Руси, отмеченный похвалой Сталина. Возросшее значение Александра Невского подтверждается итогами телевизионного конкурса «Имя России», проводившегося в 2008 году. За святого князя отдали голоса более 520 тыс. россиян, что позволило ему стать первым в списке и обойти ближайших конкурентов – Петра Столыпина и Иосифа Сталина. Вскоре фигура Александра стала еще более актуальной в условиях возобновившегося противостояния России и Запада. Совсем недавно попытка вернуть на Лубянскую площадь в Москве статую Феликса Дзержинского закономерно столкнулась со встречным предложением – предоставить вакантное место Александру Невскому, памятника которому в столице до сих пор нет.

Конечно, реальный Александр был весьма далек от созданного потомками идеала – но то же можно сказать практически обо всех государственных деятелях. Куда важнее то, что в нем соединились такие разные, однако в равной мере необходимые лидеру качества, как отвага и осторожность, жесткость и милосердие, решительность и дипломатический такт. В этом смысле князя действительно можно считать примером для любого лидера – особенно в России, где эти свойства слишком часто непримиримо враждуют друг с другом.

Что почитать?

Шенк Ф. Б. Александр Невский в русской культурной памяти: святой, правитель, национальный герой (1263–2000). М., 2007

Александр Невский. Государь. Дипломат. Воин / Отв. ред. А.В. Торкунов. М., 2010

Горский А.А. Наследование великого княжения в середине XIII в., Батый и мачеха Александра Невского // Российская история. 2020. № 4

Фото: LEGION-MEDIA, © МОСФИЛЬМ, © ПРЕЗИДЕНТСКАЯ БИБЛИОТЕКА