Потерявши – плачем

Отношение в обществе к Леониду Брежневу неоднократно менялось – и при его жизни, и после его смерти

 
Валерий ФЕДОРОВ, генеральный директор ВЦИОМ

Судить о том, как относились к Брежневу современники, с позиций социолога проблематично. Хотя социологические опросы в СССР проводились еще с 1960-х годов, на замер настроений относительно личности и действий генсека всегда существовало табу. Поэтому опереться на какие-то надежные цифры, характеризующие отношение к Леониду Ильичу при его жизни, нельзя. Их просто нет. Мы можем говорить только о наших собственных впечатлениях. А впечатления эти, по всей видимости, были разными в разных слоях общества и, самое главное, в разные периоды правления Брежнева.

Он руководил страной с 1964 по 1982 год – почти два десятилетия, и, конечно, за это время настроения людей менялись. От почти эйфории, сопровождавшей его приход к власти после разоблачения хрущевского «волюнтаризма», до той крайней депрессии, что охватила СССР в самом конце 1970-х и была вызвана целым комплектом негативных факторов: вторжением в Афганистан, дичайшим товарным дефицитом, девальвацией коммунистических ценностей и норм жизни, физической и ментальной немощью лидеров страны и самого «дорогого Леонида Ильича». Брежнев попал в известную всем историческую ловушку, когда человек, будучи на пьедестале, в ореоле своих побед и успехов, пропускает новые повороты и вызовы, продолжая «царствовать, лежа на боку». Уверен, если бы в середине 1970-х годов произошла смена элит, в том числе на самом высоком уровне, Советский Союз получил бы отличный шанс на сохранение. Но этого не случилось. Все расселись по местам и дальше заботились лишь о том, чтобы эти свои места сберечь. О развитии, о прорывах уже никто не думал – удержать бы то, что есть.

Именно в этот период на фоне нарастающих проблем стала распадаться идеологическая скрепа. Ведь СССР был идеократией, а это особый тип государства, который должен иметь свою миссию и уметь эту миссию реализовывать. Если вера в сверхзадачу исчезает, то и все остальное постепенно начинает рушиться. В этом смысле разрушение началось, безусловно, не во времена Михаила Горбачева, а уже во второй половине брежневского правления. А вброшенное Горбачевым слово «застой», казалось, навсегда заклеймило всю брежневскую эпоху…

Но «лицом к лицу лица не увидать, большое видится на расстоянье» – в дальнейшем отношение общества к Леониду Брежневу формировалось в абсолютном соответствии с этой формулой. Мы можем довольно точно установить момент, когда отношение к нему вновь начало меняться. Поворот наметился еще в период поздней перестройки, на уровне 1989–1990 годов, когда стало понятно, что страна катится в тартарары, а завершился в середине 1990-х, когда люди пришли к выводу, что все заявления власти о возвращении на «столбовую дорогу цивилизации» – лишь ширма для чудовищного разграбления национального достояния, циничного и беззастенчивого. И что правление советских «полуживых» бонз, которое в свое время вызывало кривые усмешки, сменилось правлением алчных хапуг, у которых даже и в мыслях не было ничего, кроме личного обогащения, – никаких идеалов, высоких устремлений, сверхзадач. Что на их фоне Брежнев – руководитель, который думал о людях, а не только о себе любимом, человек, который укреплял державное величие нашей страны, а не распродавал его оптом и в розницу за мелкий прайс. Произошло довольно быстрое разочарование и в Горбачеве, и в перестройке, и тем более в Борисе Ельцине, физическая форма которого к концу второго срока его правления напоминала позднего Брежнева.

Все это и привело к исторической реабилитации Леонида Ильича. Были забыты его бесконечные золотые звезды, старческие дефекты дикции, все эти «сиськи-масиськи». В памяти осталось то, что при нем люди спокойно жили, работали, худо-бедно делали карьеры, отдыхали, переезжали в новые дома. Прошло уже несколько десятилетий, а Брежнев по-прежнему занимает лидирующую строчку рейтинга лучших в истории руководителей нашей страны за последние полтора века – от Николая II до Ельцина.