Добряк Кваренги

Колонны, колонны, колонны... Маэстро просто помешан на колоннах! От толщины колонн рассчитывается весь объём здания!

Ровно двести лет назад, 18 февраля (стиль старый) 1817 года, в вечность отошёл 72-летний Джакомо Кваренги, гений и труженик, для этой самой вечности оставивший восхитительные плоды своего труда. Сложнее поэту, писателю, пожалуй, и композитору — читать и вслушиваться, понимая,  дано не каждому. А здесь достаточно беглого взгляда, чтобы даже у самого тёмного человека из груди вырвалось: «Боже, какая красота!». Достаточно лишь начать перечислять то, что подарил нам, россиянам, гений Кваренги: восхитительный Александровский дворец в Царском Селе, Эрмитажный театр, здание Академии наук, Смольный институт (его гордость), резиденции высшей русской аристократии: Александра Безбородко, Петра Завадовского, Николая Салтыкова, Николая Шереметева...

Родители нашего героя, дворянское семейство из Бергамо, хотели видеть отпрыска процветающим адвокатом. Но совершенно феноменальное чувство прекрасного привело Джакомо к архитектуре. Его идеалом была античность, а образцом он считал творения венецианца Андреа Палладио (1508–1580) — холодновато-сдержанные, строго симметричные, исключительно эффектные внешне. И колонны, колонны, колонны...

В Петербург Кваренги прибыл 35 лет от роду, уже вполне состоявшимся профессионалом. Екатерине Великой итальянца рекомендовал её верный друг барон Фридрих Гримм. Россия утверждалась в своём державном величии. Кваренги даже жаловался в одном из частных писем: «У меня так много работы, что я едва нахожу время есть и спать». На родине, в Италии, он теперь бывал лишь редкими наездами. Когда накануне войны 1812 года Наполеон приказал всем итальянцам вернуться в Европу, наш герой однозначно выбрал служение России. И был на родине приговорён к конфискации имущества и смертной казни!

В России Кваренги успел послужить трём государям, получить академические звания, ордена, потомственное дворянство. Поражает забавное несоответствие внешнего облика архитектора и того, что ему Богом было дано создать. Его творения великолепны. А сам маэстро был мал ростом, безобразно толст, да ещё и с огромным карикатурным носом, который злые языки сравнивали с «синеватой луковицей».

Он был чадолюбив (достаточно сказать, что первая жена Кваренги скончалась четырнадцатыми родами)  и очень добр. «У меня есть один недостаток, который вредит только мне, — признавался архитектор, — я не способен обидеть даже мухи».

Его последним творением явилась деревянная Триумфальная Нарвская арка — в честь победоносного российского воинства, возвратившегося в 1814 году из Заграничного похода. Могила Кваренги на Волковом кладбище в Петербурге затерялась, но к 150-летию со дня кончины гения как-то оперативно нашлась, и в 1967 году прах Джакомо Кваренги обрёл вечный покой в Лазаревском некрополе Александро-Невской лавры.

Игорь АЗАРОВ