«И вы нам ту царскую казну заплатите…»

Обычно словосочетание «цена Смутного времени» используют в переносном значении. Однако обнаруженные недавно архивные документы позволяют определить эту цену и в реальном денежном выражении.

Недавно в посольских документах первых лет царствования Михаила Федоровича отыскался «Перечневый список» потерь царской казны, разграбленной в Москве в 1610–1612 годах. Документ, существование которого трудно было даже предположить, позволяет раскрыть обстоятельства сыска и счета утраченных царских регалий, святынь из кремлевских соборов, драгоценностей, мехов, сосудов и денег, пошедших в уплату жалованья полкам и ротам польско-литовского гарнизона. 

«Перечневый список» потерь

Восстановление потерь царской казны началось сразу же после освобождения столицы в 1612 году. Показания «изменника» казначея Федора Андронова стали одним из главных свидетельств обвинения в грабеже царских сокровищниц, предъявленных польско-литовской стороне на переговорах Великого посольства во главе с боярином князем Иваном Михайловичем Воротынским под Смоленском в 1615–1616 годах. 

«Перечневый список» утраченного имущества царской казны датирован 11 февраля 1614 года. В нем отложились сведения «про царскую казну прежних великих государей царей росийских, что из государевы казны взяли польские и литовские люди, и золота угорского в Спасове образе, что был слит боготелесное погребение, и в судех, и в ковшах, и в чарках, и в мамаех [драгоценных сосудах. – «Историк»], и в мисах, и в блюдах, и в судках в столовых и во всяких судех золотых и в чепях и в запонех и в плащах». Отдельно были учтены вещи, изъятые из кремлевских соборов и монастырей: «из церкви Пресвятой Богородицы Соборные, и от Благовещенья с Сеней, и от Архангела, и от Вознесенья покровов з гробниц». Была подсчитана казна, отсылавшаяся королю Сигизмунду III, включая «коруну большую фряскую с каменьи и з жемчюги», королеве Констанции (драгоценный ларец «обложен серебром с яхонты, и с ызумруды, и с алмазы, цена 700 рублев», жемчуг и меха), гетману Яну Сапеге, а также выплаты с Денежного двора «как сидели литовские люди в Москве в заслуженые гроши, и немцом и гайдуком на корм».

По наказу послам Великого посольства боярина Воротынского на переговорах о мире следовало предъявить обвинение польско-литовской стороне: «И царскую многую казну собранье прежних великих государей наших царей росийских х королю под Смоленск отослали, а иную многую по себе учали имати, и ратным людем в заслуженые велели давати, и учали царскую казну без остатку тощити». Это был один из важных аргументов, подтверждавших справедливость отказа от поддержки кандидатуры королевича Владислава на царский трон. В конечном счете главный упрек адресовался самому королю Сигизмунду III: «То ль государя вашего правда и успокоенье государству?»

Вопреки представлениям о полном грабеже казны после призвания на московский трон королевича Владислава, в «чувствительном» деле распоряжения финансами Московского государства сохранялась видимость порядка. Выдача драгоценностей, вещей и денег фиксировалась в первичных документах, некоторые из них были даже опубликованы известным археографом Павлом Михайловичем Строевым во втором томе «Русской исторической библиотеки» в 1875 году. «Перечневый список» дополняет сведения этих источников и впервые дает возможность точно узнать, сколько вещей и на какую сумму получили из столичной казны полки московского гарнизона в уплату жалованья: «И всего дано на полк пана Зборовского, на полк пана старосты Гасевского, на полк пана старосты Струсов, на полк пана Козоновского, на полк пана Воерова и их полков ротмистров на роты в заслуженое в первую половину, и в другую, и в последнюю четверть на корм деньгами, и рухлядью [имуществом. – «Историк»], и запонами, и каменьем, яхонты, и лалы, изумруды, и жемчюгом, и окладнями, и золотыми, и судами золотыми и серебряными, и из Оружейной полаты всякою ратною збруею, и конскими наряды, и платьем, и всякою рухлядью по дешевой цене московских гостей торговых людей 111 835 рублев 11 алтын по 3 деньги. А польскими золотыми 371 105 золотых 11 грошей з денгою». Оценка «по дешевой цене» означала, что расчеты носили приблизительный характер и могли быть уточнены.

Расписка Лжедмитрия о получении 4 тыс. злотых. Замок Самбор, 21 августа 1604 года

Битва князя Пожарского с гетманом Ходкевичем под Москвой. Худ. П.Е. Коверзнев. 1870-е годы

Общие потери царской казны, утраченной в «московское разоренье» 1610–1612 годов, составили «912 113 рублев 27 алтын 4 деньги»

Шахматы, алмазы и яхонты

Московские послы бояре князь Иван Воротынский, князь Алексей Юрьевич Сицкий, окольничий Артемий Васильевич Измайлов встретились под Смоленском лицом к лицу с главными виновниками «московского разоренья» – Александром Госевским и великим гетманом литовским Яном Каролем Ходкевичем. 

Высказывая Госевскому обвинения в хищении казны при ее «пересмотре», послы говорили: «И как бояре запечатают и придут опять в казну, а печатей боярских нет, печать Федьки Андронова… а большое и лучшее узорочья иманы ис казны и посыланы х королю тайно», «и та казна в ево казне легла правдою ль?» Слушая эти упреки, Госевский «в образе переменялся». Польско-литовская сторона пыталась переложить вину за утрату казны на самих бояр и дьяков, служивших в Москве: «А казны много ваши ж Руские люди покрали: кого ни приставили бояре, то мало не каждый набравши собе, за город в полки утекали». Впрочем, на переговорах особо и не скрывали, что московская казна в 1610–1612 годах рассматривалась как военный трофей: «И делили то што за саблею воинским правом взяли, как то искони века повелося».

В тексте «Перечневого списка» сохранился подробный реестр вещей, выданных из царской казны представителям польского короля Сигизмунда III в Москве Ходкевичу и Госевскому: «Гетман Хаткеев взял шкатул, и покровцов, и сабель, и иной всякой рухляди по московской по дешевой цене 1585 рублев. А польскими золотыми 5283 золотых и грошей 10». Некоторые вещи гетман брал «не ценя», забирая себе все, что понравилось. Например, думный дьяк Степан Соловецкий записал в своих книгах: «Да не ценя гетман же взял… 18 образов окладных розные святые, оклады басмяны, венцы сканые. Царской посох инроговой на верху городок золот с каменьи, а на другом конце обнято золотом с каменьем же. Часы боевые башня с планидами. Часы боевые струнные круглые башенка. Часы ходовые с мигалом образинка. Часы медведь з боем». 

В показаниях Федора Андронова сохранились дополнительные сведения о полученном гетманом Ходкевичем богато украшенном персидском шатре и шахматах: «Да по Федкине ж скаске: Шатер кизылбашской вязен золотом и серебром. Шахмоты яшмовые обложены золотом». Кстати, шахматы из московской казны кроме гетмана получил еще король Сигизмунд III – «шахматы каменные, донца серебряные, золочены» с досками «аспидными». А Госевскому достались даже «двои шахмоты: одны рыбей зуб, а другие костяные». Не говоря о выданных ему перстнях, драгоценных окладах с икон, оружии, золотых пуговицах «с алмазы и яхонты» и прочей «рухляди» на общую сумму в «2472 рубли 14 алтын пол 2 деньги. А польскими золотыми 8241 золотой 12 грошей пол 2 деньги».

Великий гетман литовский Ян Кароль Ходкевич оказался в Москве в сентябре 1611 года в чрезвычайных обстоятельствах и должен был немедленно решить задачу удержания в столице иноземного гарнизона. Именно Ходкевич распорядился уничтожить раку московского святителя митрополита Петра в Успенском соборе, а полученное золото отдать в уплату жалованья полку гетмана Яна Сапеги. В «Перечневом списке» говорилось о его договоре с «депутатами» от сапежинцев (Сапега умер незадолго до прихода Ходкевича в Москву), перешедших на службу к королю и воевавших против полков земского ополчения: «По договору гетмана Хаткеева дано на рыцерство пану Чеклинскому депутяту в месечные деньги золота в образе Петра чюдотворца, что снят с раки, и всяких прикладов золотых, и каменья и жемчюгу и судов церковных из соборные церкви Пречистые Богородицы, и от Благовещения, и от Рождества Пречистые и от Арханггела и от Вознесенского монастыря, и от Чюдова монастыря, и з патриарши шапки, и з манатьи, и с поручей, и с клобука, и с покровов, золота в гробницах, и в паникадилех, и в кадилех, и всяких прикладов каменья, и жемчюгу, и государево платно, в котором государи венчались, по московской по дешевой цене 35 083 рубли 11 алтын пол 2 деньги».

Портрет Яна Кароля Ходкевича. Неизв. худ. 1621 год

«На том и розъехались»

Провал переговоров Великого посольства под Смоленском в 1615–1616 годах не позволил выполнить посольский наказ о возмещении царской казны, разграбленной в Москве в 1610–1612-м. Польско-литовские комиссары продолжали настаивать на правах королевича Владислава на московский трон и даже предъявили встречное требование уплаты «грошей» королевскому войску – 20 «легионов» злотых («легион» равен 100 000, поэтому речь шла об уплате 2 000 000 злотых). Для отвода этих абсурдных требований московские послы решили использовать выданный им «Перечневый список», отосланный «литовским послам»: «А королевскому войску грошей платить нам не за что, мы их на разоренье Московскому государству и на кровь крестьянскую не призывали, за то ль им и давати, что они Московское государство разорили, и многую неизчетную казну, из давных лет сокровища, и из монастырей, и из иных церквей всякое строенье и всяких людей животы поимали». 

В последний день переговоров, 28 января 1616 года, послы встретились в «усеченном» составе. Московскую сторону представляли боярин князь Алексей Сицкий и окольничий Артемий Измайлов. Возвращение к разговору о казне «на разъезде», в момент завершения посольства, выглядело беспомощной просьбой. В ответ на слова: «И вы нам ту царскую казну заплатите» младшие польско-литовские послы троцкий подкоморий Богдан Огинский и киевский подкоморий Самуил Горностай «про казну говорили, что дело минувшее, о том мы и говорити не хотим, да на том и розъехались».

Неудача переговоров о казне отмечалась в ходе разбора деятельности Великого посольства под Смоленском после возвращения в Москву главного посла Ивана Воротынского. Послам было указано, что собранные ранее сведения неполные: «А говорити велено, то ведомо, да того немного… а писма давать не велено». Последовавшие события, связанные с походом королевича Владислава в Московское государство в 1617–1618 годах и заключением Деулинского перемирия, сняли остроту вопроса о возмещении разграбленного имущества и денег, больше к этой теме в переговорах с Речью Посполитой не возвращались. И все же благодаря обнаруженному «Перечневому списку» есть возможность оценить общие потери царской казны, утраченной в «московское разоренье» 1610–1612 годов. Они составили «912 113 рублев 27 алтын 4 деньги» – сумма, вполне сопоставимая с годовым бюджетом Московского государства в царствование Михаила Федоровича. 

Что почитать?

Козляков В.Н. Смутное время в России начала XVII века. М., 2021

Шокарев С.Ю. Катастрофа Московского царства. М., 2023