Возможен ли патриотический учебник истории?

Казалось бы, ответ на столь банальный вопрос настолько очевиден, что вряд ли требует каких-либо усилий доказывать прописные истины о том, что тысячелетняя история России даёт неиссякаемую массу достоверных и очень ярких примеров искренней любви к Отечеству и жертвенного служения ему буквально всех поколений наших великих предков, начиная с легендарных героев древнерусских былин и кончая сотнями тысяч известных и безымянных героев Великой Отечественной войны. Однако не тут-то было.

Последнюю четверть века на ниве российского просвещения, в научной и околонаучной среде подвязалась целая когорта хорошо известных персонажей, включая и авторов школьных учебников по русской истории, которые с особым рвением стали громогласно вещать о том, что героические страницы российской истории не были столь героическими, как это принято считать, а наши герои — такие, как Александр Невский и Михаил Кутузов, — это лживо-слащавенькие образы псевдопатриотов и псевдогерои, которые стали таковыми только под пером предвзятых древнерусских летописцев и нечистоплотных историков советской эпохи.

В настоящее время, когда история как наука стала в значительной степени уделом дилетантов, в том числе с академическими званиями, которые не имеют даже докторских диссертаций по истории, как небезызвестный г-н Юрий Пивоваров, не обременённых ни историческими знаниями, ни методикой научной критики источников, ни ответственностью за сказанное. Ниспровержение научных авторитетов и хрестоматийных положений в исторической науке стало их самым излюбленным занятием. Более того, как справедливо отметил известный питерский историк профессор Борис Миронов, в последние десятилетия на основе разных инноваций, в том числе модернистского подхода, в среде современных российских учёных уже успела вырасти масштабная рефлексия по поводу «особой трагедийности» и «кровавой драматичности» российского исторического процесса, его «цикличности», бесконечных «инверсионных поворотов» и т.д. При этом наряду с известными западными русофобами типа Александра Янова и Ричарда Пайпса в эту псевдонаучную бредятину ударились и доморощенные русофобы, явно страдающие комплексом знаменитой «унтер-офицерской вдовы». Достаточно сказать, что беглый комсомольский журналист г-н Янов, в одночасье обратившись за кордоном в авторитетного профессора русской истории, в целом ряде своих примитивных фальшивок — «Россия: у истоков трагедии 1480–1584» (2001), «Россия против России: 1825–1921» (2003), «Россия и Европа» (2007), изобилующих огромным количеством даже фактических ошибок, выдвинул антинаучную «теорию цикличности русской истории». Суть этого теоретического «шедевра», которым так восторгался закулисный архитектор «горбачёвской перестройки» и придворный академик Александр Яковлев, состоит в том, что история России есть история чередования либеральных и прозападных реформ с реакционными и консервативными националистическими контрреформами. И таких «исторических циклов» за последние 500 лет этот новоявленный теоретик насчитал аж 14 штук.

Продолжением этих псевдонаучных изысков стали и потуги ряда современных авторов, в том числе новых (отнюдь не мосинских) «трёхлинеек» по русской истории, созданных в рамках так называемого ИКСа — Историко-культурного стандарта. В частности, накануне нового учебного года одно из ведущих российских издательств, которое давно и прочно подвязалось на ниве издания всей учебной литературы для общеобразовательной школы, — издательство «Дрофа», провело в МИА «Россия сегодня» презентацию своей линейки учебников по «Истории России» для 6–10-х классов, которая якобы выиграла конкурс, проводившийся по поручению президента В.В. Путина Российским историческим обществом. Причём, что примечательно, именно на этой презентации заведующий редакцией истории данного издательства г-н Сергей Тырин с особым пиететом заявил о том, что одним из главных достижений их линейки учебников является полное «отсутствие идеологии и политической составляющей» и отказ «от выпячивания особой роли русского народа и России» в общеисторическом процессе.

Конечно, подобного рода признания вряд ли могут служить доказательством некой объективности подачи исторического материала, а уж тем паче способствовать воспитанию у юных граждан России чувства сопричастности к своей героической истории, к своему народу, к своей Родине. Безусловно, нашему Отечеству было, есть и будет чем гордиться. И речь идёт не только о славных страницах богатой военной истории и великих полководцах прошлого — Владимире Мономахе, Александре Невском, Дмитрии Донском, Александре Суворове, Михаиле Скобелеве, Георгии Жукове или Константине Рокоссовском. Речь даже не о том, что именно Россия внесла уникальный и бесценный вклад в культурную сокровищницу всего человечества, подарив миру непревзойдённые шедевры архитектуры и живописного искусства, произведения Фёдора Достоевского, Льва Толстого и Антона Чехова. Речь о другом. А именно о тех, казалось бы, чисто бытовых, сугубо прозаических вещах, на которых не просто можно, но и нужно, причём без какого-либо пафоса, воспитывать чувство сопричастности к своей истории и гордости за своё Отечество.

1) Например, хорошо известно, что в курсе средней школы изучается древнейший памятник русского права — «Русская Правда», созданная в эпоху Ярослава Мудрого и его сыновей. Традиционно во всех школьных учебниках уделяется особое внимание изучению социальной структуры древнерусского общества, прежде всего «анализу» штрафов различных категорий населения Древней Руси за те или иные преступления и нарушения закона. Более того, в парадигме общности исторического процесса России и стран Западной Европы говорится о том, что по букве и духу закона «Русская Правда» была весьма схожа с так называемыми варварскими правдами средневековых европейских государств — Салической, Баварской, Саксонской и т.д. Однако это утверждение на поверку оказалось ложным, поскольку целый ряд проницательных историков, в частности профессор Аполлон Кузьмин, справедливо обратил особое внимание на тот поразительный факт, что в «Русской Правде» в отличие от гораздо более сурового византийского и европейского законодательства: 1) совершенно отсутствовала такая мера наказания, как членовредительство, которое заменялось денежными штрафами, а 2) достоинство личности охранялось выше любой собственности, поскольку, к примеру, за кражу боевого коня сумма штрафа составляла его стоимость, то есть всего 3 гривны (статья 11 «Аще кто поедеть на чюжемъ коне, не прошавъ его, то положити 3 гривне»), в то время как за нанесение побоев во время «мордобоя», когда потерпевшей стороне, например, вырывали бороду или усы, штраф взимался в размере 12 гривен, то есть в четыре раза больше (статья 3 «Аще ли кто кого оударить батогомъ, любо жердью, любо пястью, или чашею, или рогомъ, или тылеснию, то 12 гривне»). Вот налицо яркий пример, образец, на котором не только можно, но и нужно воспитывать и чувство патриотизма, и формировать общее представление юных граждан страны об особенностях её исторического процесса.

2) Или вот ещё один характерный пример. Последнее время наши записные либерал-историки вслед за известными западными советологами и русистами Джоном Феннелом, Ричардом Пайпсом и Ко с пеной у рта пытаются всем доказать, что исконные традиции русского деспотизма и многовекового рабства русского народа явились родовым проклятием нашей страны чуть ли не с пелёнок русской государственности, и в качестве классического примера приводят правление князя Андрея Боголюбского, якобы стоявшего у истоков жуткого самодержавного правления, подавившего в зачатке все институты «гражданского общества». Между тем благодаря трудам многих выдающихся историков, в том числе профессоров Игоря  Фроянова и Аполлона Кузьмина, давно и убедительно доказано, что традиции реального (не мнимого парламентарного) народовластия, очень ярко выраженного в знаменитых городских (волостных) вече, были характерны для всех русских земель, в том числе Киева, Чернигова, Ростова, Галича, а не только Новгорода, Пскова или Ладоги. Причём эти традиции долгое время сохранялись и в постмонгольской Руси, например в том же Московском княжестве в эпоху Ивана Калиты и Дмитрия Донского.

3) Ещё один классический, хотя, к сожалению, полузабытый пример, на котором не просто можно, но и нужно воспитывать юных патриотов страны. Хорошо известно, что позднее Средневековье в истории Европы стало временем мощных еретических движений и даже затяжных религиозных войн. Однако если на Руси жертвами европейского опыта аутодафе «по-ишпански», то есть сожжения еретиков на инквизиционных кострах, стали лишь вожди «жидовствующих», в частности, архимандрит Кассиан и его младший брат Иван Самочёрный, Иван (Волк) Курицын, Митя Коноплев, Иван Максимов, Некрас Рукавов, Гридя Квашня и Митя Пустоселов, то прямыми жертвами «идеологической» бойни в странах «цивилизованной» Европы, устроенной римско-католической церковью, оказались сотни тысяч еретиков, в том числе такие знаменитые исторические персонажи, как Джордано Бруно и Ян Гус.

4) Наконец, при рассказе о героических землепроходцах XVII века, которые всего за одно столетие «присовокупили» к России огромные пространства Сибири и Дальнего Востока, необходимо обратить внимание на то, что при всех сложностях этого процесса (случались неминуемые военные столкновения!) русские стрельцы, казаки и «охочие люди» довольно легко устанавливали плодотворные и мирные контакты с сибирскими племенами, изначально не посягая на их жизненный уклад и не истребляя их, как это методично делали испанские и португальские конкистадоры и «цивилизованные» англичане на американском континенте с местными «индейцами». Более того, именно русские люди привнесли в этот регион свои традиции соседской (территориальной) общины с вековым мирским самоуправлением, в рамках которой происходила естественная и безболезненная инкорпорация местных сибирских племён в невиданный доселе «русский мир».

Конечно, в истории России было и немало тёмных, трагических страниц, но рассказ о них на страницах школьного учебника должно вести: 1) с позиций максимальной исторической правды, основанной на достоверных исторических источниках, а не под музыку различных исторических баек, которыми кормили обалдевших «обывателей» все годы «горбачёвской перестройки» и «ельцинского лихолетья»; 2) авторы школьного учебника не вправе надевать на себя мантии безжалостных прокураторов и судей, а выступать с позиций сопричастности, сопереживания этим трагическим страницам отечественной истории, которые способны стать хорошим уроком для будущих поколений юных граждан нашей страны.

Евгений СПИЦЫН