Кооперация по-неплюевски

Большую роль в экономике дореволюционной России играли различные кооперативы: производственные, закупочные, сбытовые, по совместной обработке земли, кредитные, потребительские и другие. Существует ошибочное представление, что кооперация обязательно является альтернативой капиталистическому способу ведения хозяйства. Следует возразить: сама по себе кооперация — чисто организационная форма хозяйствования. Всё зависит от тех внутренних принципов, которыми руководствуются члены кооператива, а также, естественно, от «внешней среды».

Николай Неплюев. 1901 год

При капитализме кооперативы в значительной степени подчиняются общим «правилам игры», принятым в «рыночной экономике». Но они могут функционировать и по своим собственным правилам, отличным от господствующих в обществе, что, конечно, намного сложнее, хотя всё-таки осуществимо. Кстати, марксисты совершенно правильно подметили двойственность кооперативной формы хозяйства при капитализме.

Большая советская энциклопедия сообщает нам: «Классики марксизма-ленинизма подчёркивали, что социально-экономическая природа и содержание деятельности кооперативов в условиях капитализма имеют двойственный, глубоко противоречивый характер.С одной стороны, К. — коллективное капиталистическое предприятие, подчиняющееся полностью действию объективных законов капитализма и воспроизводящее в своей деятельности общественные и экономические отношения капитализма во всей их противоречивости.

В условиях действия закона конкуренции кооперативы имеют тенденцию к превращению в буржуазные акционерные общества.

С другой стороны — как массовые организации рабочего класса и средних слоёв города и деревни кооперативы выступают в защиту своих членов от капиталистической эксплуатации, против всевластия монополий, добиваясь иногда улучшения материального положения трудящихся».

У нас принято несколько идеализировать кооперативное движение в России как некий потенциально «третий путь» её развития, прерванный революцией 1917 года. Однако большая часть этих кооперативов уже в нач. XX века функционировала на принципах личного интереса, принципы христианской жизни (взаимопомощи, сотрудничества, отношение к труду как форме духовной деятельности и т. п.) в них если и присутствовали, то играли подчинённую роль и постепенно уходили в прошлое.

Строго говоря, большая часть кооперативов в России в конце XIX — нач. XX веков уже имела признаки коллективных капиталистических хозяйств. Это констатировал известный русский экономист Михаил Туган-Барановский, который внёс немалый вклад в развитие теории кооперативного хозяйства. Его социальным идеалом был социализм, но не марксистский (к нему он относился весьма негативно).

Социалистическое будущее России он видел на путях кооперации («кооперативный социализм»). Туган-Барановский разделял кооперативы на капиталистические, создаваемые ради экономической выгоды, и некапиталистические (социалистические коммуны), создаваемые для «увеличения, благодаря общему ведению хозяйства, трудовых доходов своих членов или уменьшения их расходов на потребительские нужды».

Однако ориентация кооперативов на трудовые доходы и их справедливое распределение являлась необходимым, но недостаточным условием, для того чтобы они могли называться «социалистическими коммунами». Для этого их члены должны были вести по-настоящему христианскую жизнь.

Это оказался непростой, «узкий» путь. В дореволюционной России имелись попытки создания коллективных хозяйств на принципах исключительно христианских, на основе даже не «умеренной», а «святоотеческой» хозяйственной парадигмы. Наиболее яркий пример — православное трудовое братство, организованное в конце XIX века Николаем Неплюевым. Этот человек — оригинальный христианский мыслитель и одновременно очень энергичный делатель. Многие свои идеи ему удалось осуществить на практике через указанное братство.

Поскольку о Неплюеве и его трудовом братстве современный читатель зачастую даже не слышал, позволим себе дать пространную выдержку из статьи Николая Сомина, посвящённой жизни и творчеству этого замечательного и незаслуженно забытого человека: «Утонченный аристократ, отпрыск старинного знаменитого рода, Неплюев, служа дипломатом в Мюнхене, вдруг видит сон:

"Нахожусь в крестьянской избе, — писал он, — в обществе крестьянских детей, беседую с ними и чувствую такую духовную отраду, какой с детства жаждала душа моя".

Сон несколько раз повторяется, и Неплюев, бросив все, в 1880 г. возвращается в свое имение и организует там начальную школу для сиротских детей. Переезд в Россию совпадает с духовным переворотом, в результате которого Неплюев глубоко укореняется в христианской вере. Окружающие скептически смотрят на затеи барина, но тот с исключительным рвением и самоотдачей продолжает свое дело.

Чуть позже, в 1885 г., Неплюев на свои средства создает сельскохозяйственную школу для мальчиков, затем — аналогичную школу для девочек. В школах, помимо солидного курса сельскохозяйственных дисциплин, преподаются Закон Божий, Новый Завет и основы литургики. Цель школы — не только дать агрономические знания, но и научить детей сознательной вере в Бога и братской любви. Первые выпуски школы дали несколько молодых людей, которые не захотели расставаться с новым образом жизни. Неплюев им дает землю, на которой они образуют трудовую общину — Православное Крестовоздвиженское Трудовое Братство.

"Мне нечего было продумывать форму жизни, — пишет Неплюев, — наиболее соответствующую вере и пониманию жизни верующего христианина. Св. Апостолы... научили нас тому примером братских общин, этой единственной форме социального строя, вполне соответствующей братской любви".

Цель Братства Неплюев формулирует так: "Осуществить христианство в несравненно большей степени, чем оно осуществляется в окружающей жизни, основать отношения и труд на единой христианской основе братолюбия".

Крестовоздвиженский храм в имении Неплюева Воздвиженске становится для братчиков приходским. Вводятся общие утренние и вечерние молитвы, богослужения по воскресеньям и всем большим православным праздникам, говение в Великий пост, изучение Писания. Все по благословению епископа, строго православно, никакого сектантства.

Но Братство — не только приход, но и трудовая коммуна. Братчики организованы в несколько "семей", т. е. артелей или групп по профессиональному признаку, названных в честь святых: семья Николая Чудотворца, семья Иоанна Богослова и т. д. В каждую такую "семью" входит несколько обычных семей и холостых.

Вся "семья" живет в одном общежитии, имеет общую трапезу, воспитывает детей в собственном локальном детском саду. Все важные решения принимает Дума Братства (10–20 человек), работающая под председательством Блюстителя, которым пожизненно был избран Неплюев. Вся прибыль Братства, после отчислений в фонд развития, распределяется поровну между всеми братчиками, независимо от профессии и занимаемой должности.

В начале XX в. Братство становится знаменитым. Множество любопытных едет в Воздвиженск, чтобы наяву посмотреть на жизнь братчиков. У Братства появляется масса поклонников… Неплюев составляет Устав Братства и добивается его утверждения самим Александром III, что не позволило недругам запретить Братство, которое, кстати, быстро растет: если в 1890 г. там было лишь 9 человек, то к 1907 г. — уже около 500. Расцветает культурная жизнь: все братчики грамотны, читают книги и газеты, многие пишут стихи, рисуют, устраиваются театральные постановки.

Есть еще и третья сторона: Братство покупает самые современные машины, внедряется десятипольный севооборот, разводятся лучшие породы скота. Братчики работают в столярных и металлообрабатывающих мастерских. В 1901 г. Неплюев передает Братству большую часть своего состояния, и Братство, несмотря на все препятствия, продолжает успешно развиваться. Позднее появляются трактора, электростанция, телефон. Строятся гостиница, больница, число школ увеличивается до пяти. Иначе говоря, создается высокоэффективное производство и прочная социальная инфраструктура.

Николай Неплюев и его братчики на крыльце дома Неплюева

Это поступательное движение не остановила даже смерть Неплюева. Братство переживает Мировую войну и революцию. В советское время оно стремится сохранить свой хозяйственный и религиозный строй, маскируясь под различными вывесками: коммуна, артель, совхоз. До поры до времени это удается, и в 1922 г. о нем говорят как о лучшем аграрном хозяйстве России. Но позже, в 1924 г., начались аресты и высылки. В 1927 г. закрываются неплюевские школы. Наконец, в начале 30-х во время коллективизации бывших братчиков выселяют из Воздвиженска по разным местам проживания».

В одной статье нет возможности рассказать подробно о Братстве Неплюева. В основе его лежала система продуманных и тщательно соблюдаемых принципов: «обособления от зла»; «дисциплины любви»; «системной благотворительности» и других. Изучение опыта применения этих принципов в Братстве Неплюева имеет большую значимость при реализации проектов организации «малых социумов» в современных условиях.

Взять, к примеру, принцип обособления от зла. Неплюев настаивает на нём, ибо «жизнь свою сделать достоянием Божиим нельзя, не обособляясь от зла и злых». Сам Творец поступает в соответствии с принципом обособления: «Дело Божие — воссоздание мирового единства. Это мировое единство и есть христианский идеал... Идеал этот в полной мере только и может быть осуществлен в Царстве Божием, в дому Отца Небесного, при полном обособлении от зла и злых».

Неплюев — реалист, считает, что всех к Богу привести невозможно. Всегда останется часть людей, которая в силу дарованной им свободы будет противиться Богу, будет оставаться носителем зла. В каком-то смысле Неплюев считал своё Братство «монастырём в миру», при этом ставил достаточно жёсткие преграды между этим монастырём и носителями зла из окружающего мира. Братство можно было также сравнить с «крепостью», держащей оборону от внешнего зла и не допускающей его внутрь.

Н.В. Сомин так оценивает этот принцип Братства: «Отметим, что в жизни Братства принцип обособления соблюдался, причем, может быть, слишком строго.

Братчики мало общались с окрестными крестьянами, что вызывало справедливую критику со стороны. Однако Неплюев очень боялся развала дела Братства из-за разлагающего влияния мира. И следует сказать, что эти опасения не были беспочвенными».

ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ НЕ ЖЕЛАЕТ ЖИТЬ ПО ЗАКОНАМ ЛЮБВИ, неизбежно попадает под власть, жесточайшую диктатуру двух других сил — страха и корысти.

Ещё более важным для жизни Братства Неплюев считал принцип «дисциплины любви». Смысл данного принципа предельно прост: член Братства добровольно (не принудительно!) и осознанно (не фанатично!) жертвует своими интересами ради общинных. И основателю Братства это удалось: «Создалось такое мирное единение в братолюбии, при котором оказалось возможным создать мирную трудовую жизнь, в которой прочный порядок зиждется на дисциплине любви к Богу и братству, не нуждаясь в мерах грубого воздействия».

Принцип «дисциплины любви» родился у Неплюева в результате глубоких размышлений относительно того, каковы основные движущие силы человека в сфере социальной жизни. И он пришёл к выводу, что таких сил всего три: любовь, страх и корысть. Конечно, бывает, что в человеке одновременно действуют все три силы. Но обычно в конечном счёте побеждает одна. Из трёх сил лишь любовь является созидающей и способной решать любые социальные проблемы. Ибо последовательное подчинение людей силе любви означает их подчинение Богу, а Бог — единственный источник реального созидания всего и вся.

Николай Неплюев и священник Александр Секундов с членами Крестовоздвиженского Православного Трудового Братства. 1904–1907 годы

Первая — любовь — чудесным образом разрешает все социальные проблемы. Лишь через последовательное подчинение «диктатуре любви» может быть решена проблема сочетания индивидуальной свободы человека с необходимостью быть членом социума: «Человечество страстно желает свободы и не хочет понять, — пишет Неплюев, — что никакая свобода невозможна без дисциплины любви, когда из любви к добру и ближним при свете этой любви к добру не хотят делать зла и тем становятся способными пользоваться безграничной свободой, не злоупотребляя ею».

Человек, который не желает жить по законам любви, неизбежно попадает под власть, жесточайшую диктатуру двух других сил — страха и корысти: «Там, где отсутствует единственная истинная внутренняя, добровольная и прочная дисциплина, — дисциплина любви, — там только и возможна дисциплина внешняя, вынужденная, непрочная: дисциплина страха, когда не делают того, что слишком опасно делать, и дисциплина корысти, когда не делают того, что слишком невыгодно... Вторая — основана на праве частной собственности».

Мысль, выраженная Неплюевым предельно лаконично, отвечает на многие вопросы, которые нас сегодня волнуют. Становится понятно, что до тех пор, пока в нашем обществе не возобладает христианская любовь, править им будут два основных отрицательных мотива действий человека — страх и корысть. Общество, которое зиждется на страхе (а следовательно, и силе), — тоталитарный режим. Общество, которое зиждется на корысти, — капитализм. Впрочем, в современном обществе (как мы покажем ниже) господствуют оба негативных чувства, поэтому его можно назвать тоталитарным капитализмом.

Мысль Неплюева о трёх чувствах (силах), управляющих обществом, рассеивает иллюзии тех, кто предлагает проекты построения некоего гибридного общества, которое бы основывалось на несовместимых чувствах любви (с одной стороны) и страха и корысти (с другой стороны). Речь идёт о проектах «православного капитализма», «социального капитализма», «народного капитализма» и т. п. Им он противопоставлял единственно спасительный для отдельного человека и для всего общества проект «христианского социализма».

Кстати, Неплюев никогда не использовал термин «христианский социализм». Но по духу и смыслу все его предложения можно назвать именно «христианским социализмом». Вероятно, идея социализма уже в конце XIX — нач. XX веков была достаточно дискредитирована марксистами и разного рода атеистами, поэтому Неплюев употреблял другие термины. Например, он говорил о Всероссийском Трудовом Братстве как о социальном идеале России. Что касается марксистского (атеистического) социализма, то Неплюев крайне отрицательно относился к этой идее и постоянно выступал с её критикой.

Валентин КАТАСОНОВ, доктор экономических наук