Балет её жизни

 12 февраля 1881 года — родилась одна из величайших балерин всех времён — Анна Павлова. Объездив со своей труппой земной шар, она влюбила в русский балет всю планету — от Чили до Австралии и от Канады до Южной Африки.

Дочь загадочной прачки

В судьбе таланта всегда хватает легенд и загадок. Анну Павлову они окружали с колыбели. Девочка торопилась появиться на свет и родилась на два месяца раньше срока. В метрике отцом записан Матвей Павлов — солдат Преображенского полка родом из крестьян Тверской губернии. По одним сведениям, он уже получил отставку, по другим — ещё продолжал службу и, соответственно, с семьёй не жил. Сама Павлова в наброске автобиографии «Несколько страничек из моей жизни», написанном для июньского номера журнала «Солнце России» за 1912 год, упомянула, что отец умер, когда ей было два года. И более о нём ни слова — ни о профессии, ни о происхождении. И отчество она впоследствии переменит с Матвеевны на Павловну.

Между тем существует версия, что настоящим отцом будущей примы был некий Шабетай Шамаш — караим, перебравшийся в Петербург из Евпатории, переименовавший себя на русский лад Матвеем и открывший в столице прачечную. Среди его работниц и была Люба Павлова, будущая мать Анны. Но хозяин предпочёл вступить в более выгодный брак, а Люба вышла замуж за солдата-преображенца, дабы «прикрыть грех». Справедливости ради отметим, что «южные корни» — испанский профиль, чёрные вьющиеся волосы, тёмные глаза, не говоря уже о бурном темпераменте, — в облике Павловой были очевидны. Сторонники этой версии ссылаются на авторитет Касьяна Голейзовского, выдающегося танцовщика и хореографа, учившегося в школе при Мариинском театре, когда Павлова уже была звездой этой сцены.

Имеет хождение и ещё одна легенда: якобы Люба служила горничной в доме известного банкира и общественного деятеля Лазаря Полякова, финансовый талант которого принёс ему со временем потомственное дворянство. Вот он якобы и был отцом Анны. Узнав о беременности, Люба оставила службу, но любимый человек не бросил её и дочку без поддержки и помощи. Никаких документальных доказательств этому до сих пор не обнаружено. Однако косвенные аргументы в пользу того, что такая версия имеет право на существование, можно отыскать у самой Анны, если внимательно перечитать её автобиографические заметки.

Балерина вспоминала, как каждое лето они с мамой «как водится в Питере» переезжали на дачу. Так действительно «водилось», но не у петербургских прачек. Можно ли представить себе солдатскую вдову, зарабатывающую на жизнь стиркой, переезжающей летом в «крохотный кукольный домик с балконом»? Дом, конечно, мог быть небольшим, но наличие балкона доказывает, что он был как минимум двухэтажным. А дочка вдовы, вместо того чтобы помогать матери у корыта или разносить по клиентам выстиранное бельё, долгими летними днями разгуливает по окрестным лугам с венком на голове, воображая себя сказочной принцессой. В «Нескольких страничках» Анна воспоминает, как мама бесчисленное количество раз рассказывала ей сказку о Спящей красавице. Откуда эта изящная французская история была известна «обыкновенной» прачке?

Анна с нежностью пишет о том, как мама, несмотря на то что жили они бедно, старалась по случаю больших праздников чем-нибудь порадовать её. Однажды зимой, видимо, в преддверии Рождества, Любовь Фёдоровна повезла свою восьмилетнюю дочку в… Мариинский театр на «Спящую красавицу»! А ведь для труженицы мыла и валька куда естественнее было бы отправиться с ребёнком на какую-нибудь ярмарку — качели-карусели-балаганы и всякое такое…

Рождение мечты

Перешагнув порог Мариинки, Анечка попала в сказку: «С первых же нот оркестра я притихла и вся затрепетала, впервые почувствовав над собой дыхание красоты». Во втором акте в знаменитом вальсе на сцену выбежали воспитанники хореографической школы, и мама спросила дочку, хотела бы она танцевать, как они. На что малышка, не задумываясь, ответила: нет, она хочет танцевать, как та красивая дама, что изображает Спящую красавицу. «Когда-нибудь и я буду Спящей красавицей и буду танцевать в этом театре», — заявила девочка, решив тем самым собственную участь.

В биографических заметках Павловой есть эпизод, когда она упрашивала маму позволить ей учиться танцевать. По словам балерины, Любовь Фёдоровна соглашалась, «разумеется, думая о том, как я буду выезжать и вальсировать на балах, а она будет любоваться мной». Однако в строго сословном обществе выезжать и вальсировать на балах дозволено только барышням из дворянских фамилий, а никак не дочкам прачек. Можно допустить, что этого не знала восьмилетняя Аня, но записки в 1912 году писала взрослая, знающая жизнь женщина.

Анечке хотелось не на бал, а на сцену. Мама, уступив слёзным просьбам дочери, повела её к директору балетной школы, но тот сказал, что девочка ещё слишком мала. Через два года Аню Павлову приняли, несмотря на её тонкость и хрупкость: в те поры в моде были танцовщицы с формами, а будущая звезда казалась почти невесомой. Педагоги опасались, что она не вынесет нагрузок, но она обладала железным характером. Под стать железной дисциплине, царившей в школе. В восемь — подъём, потом молитва и скромный завтрак из чая с хлебом. Затем экзерсис до полудня. Ещё одна скромная трапеза, прогулка и опять занятия: фехтование, музыка и т. д. В четыре часа — обед, немного свободного времени — и снова в класс, на репетицию танцев, в которых учащиеся выходили в спектаклях Мариинки. В девять все уже в постелях. Чтобы завтра всё начать сначала.    

Одним из наставников Анны был непревзойдённый танцовщик и уникальный педагог Павел Гердт. Павлова не раз сетовала, что у неё не очень хорошо получаются технически сложные па, но Гердт знал, что не в технике её сила: «Предоставьте другим акробатические трюки. То, что вам кажется вашим недостатком, на самом деле качество, выделяющее вас из тысячи других. Вам суждено воскресить и, может быть, превзойти незабываемую прелесть романтического балета эпохи Тальони». Он оказался прав: Павлова снискала славу самой романтичной балерины ХХ века. Её дар уникален. Великий Энрико Чекетти, танцовщик виртуозной техничности, развивавший в своих учениках именно это качество, занимаясь с Павловой, однажды воскликнул: «Тому, чем преисполнен танец, могу научить я. Тому, чем преисполнено искусство Павловой, может научить лишь сам Господь Бог!»

Бессмертный лебедь

1 июня 1899 года Анна Павлова была определена на службу в дирекцию императорских театров, а уже в сентябре вышла на сцену Мариинки в небольшой сольной партии в балете «Тщетная предосторожность». Потом будут Флора в «Пробуждении Флоры» и Никия в «Баядерке», Китри в «Дон Кихоте», Медора в «Корсаре» и, конечно же, Аврора, о которой она так мечтала в детстве. Анна Павловна всегда была очень строга к себе — самый шумный успех никогда не кружил ей голову: «Жизнь танцовщицы многие представляют себе легкомысленной. Напрасно. Если танцовщица не держит себя в ежовых рукавицах, она недолго протанцует. Награда её в том, что ей иной раз удаётся заставить людей забыть на миг свои огорчения и заботы».

Для поклонников балета имя Павловой, как и сто лет назад, связано с «Умирающим лебедем» — номером, который поставил для своей любимой партнёрши гениальный Михаил Фокин. История балета не знает другой миниатюры, которая стоила бы целого балета. Часто приходится слышать, что Павлова специально завела в саду «Айви-хаус» своего лондонского особняка пруд с лебедями, чтобы иметь возможность изучить их поведение. Это не более чем миф: особняк на тогдашней окраине британской столицы балерина приобрела только в 1912 году, а знаменитый танец впервые был исполнен почти за шесть лет до этого.

Савелий Сорин. Портрет Анны Павловой

Павлова попросила Фокина поставить ей номер для большого благотворительного концерта, в котором она должна была участвовать. Тот предложил взять музыку Сен-Санса из «Карнавала животных». Мелодия пришлась Анне Павловне по душе, и Фокин сочинил танец буквально в течение часа. Это была почти импровизация: сначала он показывал движения, а она повторяла, потом стала танцевать сама, а он следовал за ней сбоку, подправляя и уточняя пластику. «Лебедь» стал триумфом балерины. Она танцевала его до конца жизни.

Когда в 1913 году Камиль Сен-Санс был в гостях у Павловой в Лондоне, он сам сел за инструмент и попросил хозяйку исполнить «Лебедя». В особняке был большой двусветный зал, который хозяйка использовала не столько для приёмов, сколько для репетиций. Когда музыка стихла, композитор с грустью произнёс: «Никогда мне уже не сочинить ничего достойного, чтобы встать наравне с вашим "Лебедем"». Неудивительно, что поклонники Павловой подарили ей лебедей в знак преклонения перед её талантом. 

Сезон 1931 года Павлова должна была начинать в Голландии. В её честь садоводы вывели новый сорт тюльпана с белыми махровыми лепестками, похожий на пачку «Лебедя». С огромным букетом импресарио балерины Эрнст Краусс явился на вокзал, но триумфальной встречи не получилось. Состав, в котором ехала Павлова, потерпел крушение, пассажирам пришлось идти пешком до ближайшей станции и ждать там следующего поезда. Анна Павловна сильно простудилась. Королева Нидерландов Вильгельмина прислала ей своего врача, но медицина оказалась бессильной. Последними словами великой примы стали: «Приготовьте мой костюм "Лебедя"».