Августейший моряк

Первым председателем Русского географического общества стал великий князь Константин Николаевич. Какую роль он сыграл в истории Российской империи и жизни РГО? Об этом журналу «Историк» рассказал доктор исторических наук, профессор МПГУ Всеволод Воронин.

В годы Великих реформ Константин Николаевич как ближайший соратник своего старшего брата — императора Александра II — был практически вторым человеком в государстве. Впрочем, не только этим запомнился великий князь. В 18 лет он стал председателем Русского географического общества и занимал эту должность до конца жизни. 

Время учиться 

— Почему Николай I решил сделать своего сына Константина моряком? 

— Морская специальность была одной из самых привилегированных в Российской империи. Недаром Морской экипаж являлся частью русской гвардии. Решение сделать второго сына императора моряком оказалось знаковым. Я думаю, важным фактором стала необходимость упрочения позиций России, в частности на Средиземном море. Константин родился в разгар Греческой революции, которая в итоге принесла Греции независимость, и незадолго до Русско-турецкой войны 1828–1829 годов. Имя Константин — святое для греков. Когда именем святого царя Константина был назван русский царевич, греки — и уже освобожденные от османского ига, и остававшиеся под властью султана — восприняли это как знак поддержки со стороны России. После того как наш Черноморский флот спас султана Махмуда II от разгрома мятежными египетскими войсками, тот — вчерашний враг Российской империи — сделался ее другом и открыл русским кораблям свободный путь в Средиземное море. Константину предстояло возглавить одно из ключевых ведомств — морское, от которого зависели позиции России в Европе и в мире. 

— Как это решение сказалось на воспитании и образовании Константина Николаевича? 

— Константин явно не был обделен отличными наставниками. Его воспитателем стал Федор Литке — не только прославленный мореплаватель, но и географ. К обучению великого князя были причастны лучшие моряки — Иван Крузенштерн, Фаддей Беллинсгаузен и многие другие. Константин не был наследником престола, поэтому его общему образованию уделялось меньше внимания — и ему впоследствии пришлось многое наверстывать самому. Но он отлично учился, и его пример оказался едва ли не уникальным в этом отношении. Про наследника, будущего императора Александра II, например, говорили, что он в свои 19 лет «охотнее всего рисует солдатиков, а всякая книга его усыпляет». Константин был другим. Он любил математику, морское дело. Отец очень радовался успехам своего второго сына и считал, что тот станет хорошим помощником для старшего брата. И если Николай I, часто скупой на похвалу, был столь высокого мнения о Константине, значит, он имел на то веские основания. 

— Каково было влияние Федора Литке на Константина Николаевича? 

— Неоднозначное. Не будем забывать, что Литке был немец, хоть и в значительной мере обрусевший. Он бывал излишне сух, педантичен, суров, и эти его манеры встречали протест и отпор у питомца. Чтобы преодолеть стену отчуждения, Литке пришлось перейти на фамильярное общение с великим князем: когда они оставались вдвоем, то обходились без «вашего высочества» и обращались друг к другу на «ты». И это себя оправдало: Константин стал относиться к воспитателю с большим уважением и теплом. Еще юношей он писал Литке: «У меня теперь три отца: Отец Небесный, мой папа и ты, который всегда заботишься о моем счастье». 

— Какие путешествия совершил юный Константин Николаевич? Участвовал ли он в военных кампаниях? 

— Литке не одобрял ранних путешествий, поскольку считал, что его воспитанник должен набраться практических знаний, отстоять свои гардемаринские вахты и лишь затем расширять географию плаваний. Но Константин многое успел повидать. Это — его первое большое плавание из Архангельска в Кронштадт по северным морям Европы летом 1844-го; в следующем году — путешествие в Константинополь, визит к султану Абдул-Меджиду, плавание в Мраморном море и Архипелаге (так тогда называли Эгейское море), посещение святой Афонской горы, возвращение в Черное море и заход в разные пункты на побережье Кавказа (и это в разгар Кавказской войны). Дома в Петербурге он пробыл всего 10 дней и отправился в плавание практически по всем европейским морям — из Кронштадта в Средиземное море, на Сицилию, а оттуда — в Неаполь, Рим, французский порт Тулон и покоренный французами Алжир. В 1847 году в рамках европейского путешествия Константин объехал всю Британию. Он вникал во все, что касалось и морского дела, и промышленности, и политики. Царевича весьма заинтересовал английский парламент. В Лондоне он познакомился с королевой Викторией, с прославленным герцогом Веллингтоном. Во время празднования 32-летней годовщины битвы при Ватерлоо перед сыном русского царя даже склонились английские знамена… 

Наиболее грандиозным из военных впечатлений юного Константина стало его участие в Венгерском походе летом 1849 года. В этой кампании великий князь проявил себя с самой лучшей стороны. Он был смел, дисциплинирован и великодушен к побежденному противнику. В конце похода, после генерального Дебреценского сражения, Константин сам вместе с другими русскими офицерами оказывал помощь раненым венграм. Конечно, это произвело огромное впечатление на всех: венгры прямо выражали желание видеть его на своем королевском престоле. За этот поход 21-летний великий князь получил орден Святого Георгия 4-й степени. 

Кстати, Константин Николаевич волей-неволей собрал целую коллекцию воображаемых корон: греки хотели видеть его императором возрожденной Византии, датчане — своим королем после победы над пруссаками в войне 1848–1850 годов. А в 1863-м, когда великий князь был наместником в Польше, охваченной мятежом, умеренная часть местной аристократии прочила его в польские короли… В итоге ни одна из корон ему не досталась. Однако он никогда не жалел, что служил России, а не какой-то другой державе — реальной или вымышленной. 

Покровитель наук 

— Какую роль сыграл Константин Николаевич в создании Русского географического общества? 

— Его нельзя назвать одним из основателей, поскольку инициатива принадлежала видным ученым, адмиралам, сановникам, в том числе Литке. Но очевидно, что Литке, за которым, безусловно, стоял сам император Николай, создавал Географическое общество для своего воспитанника. Впоследствии ни одно из дел РГО не проходило мимо великого князя, ставшего его председателем; он участвовал в планировании экспедиций, а иногда выступал их инициатором. Например, в середине 1850-х годов была проведена так называемая литературная экспедиция по тем местностям России, где жизнь населения связана с крупными реками, озерами, морем. Это было важно морскому ведомству и в плане набора на флотскую службу, и для изучения условий тех мест. Константин Николаевич пригласил к участию в экспедиции известных литераторов, чтобы они писали отчеты в виде статей в журнал «Морской сборник». Эта идея получила развитие, и в таких путешествиях побывали Александр Островский, Алексей Писемский, Аполлон Майков, Дмитрий Григорович и многие другие. Также великий князь инициировал этнографическую экспедицию в Северо-Западный край, чтобы доказать, что литовские губернии не являются неотъемлемой частью Польши и что притязания польских «патриотов» на Литву и Белоруссию безосновательны. 

Рядом с председателем всегда была сильная фигура — вице-председатель РГО: сначала это был Литке, потом Михаил Муравьев (с ним у Константина не сложились отношения), в 1857 году снова избрали Литке, а в 1873-м — Петра Семенова-Тян-Шанского. Эти выдающиеся исследователи и ученые направляли деятельность общества, но за великим князем было окончательное принятие решений. 

— Можно выделить наиболее активные периоды его деятельности на посту председателя РГО? 

Вид на Адмиралтейство. Худ. К.П. Беггров

— Когда Константин начал свою государственную деятельность, Русское географическое общество стало для него как главы разных высших учреждений важным кадровым ресурсом. Со многими будущими соратниками он познакомился именно там, а затем перетащил их в другие учреждения или по крайней мере способствовал карьерному росту, выдвижению их на высокие посты. Конечно, Константин не был большим ученым, но на протяжении нескольких десятилетий являлся покровителем наук и достоин того, чтобы помнили и об этом его призвании. 

1850–1870-е годы — три самых активных десятилетия, когда Константин, председатель РГО, занимал ряд высших правительственных постов. Он возглавлял морское ведомство, крестьянский Главный комитет, Комитет финансов, а с 1865-го и Государственный совет. При этом руководство Географическим обществом всегда оставалось частью его повседневной жизни. По сути дела, он выступал в роли координатора и организатора научных исследований в масштабах всей России. В его лице русские ученые всегда имели мощную поддержку. Здесь мы наблюдаем тесную взаимосвязь науки, внешней политики, разведки, военных и морских вопросов, задач по расширению пределов империи. Все это объясняет, почему во главе Русского географического общества и морского ведомства стояло одно и то же лицо. Таково было веление времени. А золотая Константиновская медаль РГО была наивысшей и самой почетной наградой для деятелей науки — ничем не хуже будущей медали лауреата Нобелевской премии… 

Второй после царя 

— Сыграли ли реформы русского флота, проводимые Константином Николаевичем, свою роль в географическом освоении мира русскими моряками? 

— К сожалению, эта роль оказалась не такой масштабной, как хотелось бы самому великому князю. Но на это были объективные причины. Русский флот после Крымской войны был слишком слаб. Для создания мощного океанского флота, способного осуществлять постоянное присутствие в разных частях света, требовались огромные средства. В ту пору у страны по большому счету был только один флот — Балтийский. И, даже после того как Россия отказалась от ограничительных статей Парижского трактата 1856 года, ей еще долго не хватало средств на восстановление Черноморского флота. Спрашивают: почему Аляску продали? Потому что оборонять Русскую Америку силами Балтийского флота было едва ли возможно. 

Тем не менее морское ведомство отправляло корабли в кругосветные плавания, которые вошли в историю благодаря не только своим отчетам, но и прекрасным литературным произведениям, таким как «Фрегат "Паллада"» Ивана Гончарова. Конечно, все это не получило должного развития. Стране необходимы были стоянки, или, выражаясь современным языком, базы в разных частях света. В эту гонку за базами и заморскими колониями Россия попыталась включиться довольно поздно и не преуспела в ней. После Крымской войны Константин Николаевич так и писал кавказскому наместнику князю Александру Барятинскому: «Я теперь не что иное, как генерал-адмирал без флота». Честно и ясно. 

Великий князь делал для флота все, что мог, особенно в первые годы. Как управленец он сумел превратить морское ведомство в образцовое. Но дальше требовались гигантские расходы. Для примера, постройка одного броненосца обходилась в 3–4 млн рублей, при этом весь годовой морской бюджет колебался между 16 и 23 млн. Денег на строительство сильного флота в казне не нашлось. Можно критиковать Константина за недостаточную настойчивость, когда надо было защищать морские сметы. Но в этом случае он оказался жертвой своей общегосударственной деятельности. Зная потребности и других частей управления, великий князь не стал «перетягивать одеяло». Бывало, что ему приходилось тратить на строительство флота и собственные средства. Во время Крымской войны он выдал из своего кармана огромную по тем временам сумму — 200 тыс. рублей — на строительство канонерских лодок для обороны Балтийского побережья и прежде всего для того, чтобы не пустить англо-французскую эскадру к Кронштадту. 

— В своих взглядах Константин Николаевич во многом был либеральнее Александра II. В чем выражался его либерализм? 

— Александру II, как императору и самодержцу, не полагалось быть либералом, равно как и последователем любого другого политического течения. Царь-освободитель был реалистом и сознавал, что реформы уже давно назрели. Его брат мог быть более свободен в своих взглядах и предпочтениях, но, как «первый помощник» монарха, он был в первую очередь исполнителем высочайшей воли. Константин твердо и последовательно проводил Крестьянскую реформу, много сделал для формирования системы местного — земского и городского — самоуправления, внес свою лепту в создание бессословного суда, одного из самых демократических в мире. Всероссийская судебная реформа начиналась в 1850-е годы именно в морском ведомстве, и его глава был ее инициатором. Многие морские преобразования, получившие развитие как внутриведомственные, часто в итоге превращались в общегосударственные. Таким образом, ведомство стало «инкубатором» многих выдающихся начинаний того времени… 

Что касается либерализма великого князя, то он считал, что наступит время, когда Россия не сможет «обойтись без конституции», но оно еще не пришло. Его конструктивный и умеренный либерализм во многом способствовал эволюционным изменениям в российском общественном и государственном строе. В начале царствования Александра II он предостерегал, что, «если мы не произведем собственными руками мирной и полной революции, она неизбежно произойдет без нас и против нас». Однако Константин Николаевич не был радикалом. А к концу правления брата остановился на необходимости созыва «совещательного собрания», которое избиралось бы губернскими земскими собраниями и городскими думами крупнейших городов. 

— Почему он потерял влияние, когда на престол взошел Александр III, и как это сказалось на РГО? 

— У Константина Николаевича и Александра III — дяди и племянника — имелся личный конфликт, связанный с тогдашней спецификой семейных отношений внутри императорской фамилии. Цесаревич Александр Александрович («Сашка») отрицательно отнесся к морганатическому браку отца и порицал своего дядю («дядю Костю»), который также успел обзавестись неофициальной семьей. Но существовали и политические расхождения: Александр III крайне критически оценивал итоги деятельности дяди в морском ведомстве и был врагом «конституционных стремлений». Наконец, до нового царя доходили и россказни о неких «связях» дяди с «социалистами», то есть с убийцами отца. Убрав дядю со всех высших постов, монарх сохранил за ним лишь членство в Государственном совете. Впрочем, с годами личные отношения были восстановлены. Прежняя клевета, разумеется, не нашла ни малейшего подтверждения. 

Константиновская медаль

Политические перипетии и внутридинастические распри никак не сказались на судьбе Географического общества, председателем которого Константин оставался до самой смерти и в котором у него имелись очень хорошие помощники. Научная и просветительская деятельность РГО была по-прежнему на высоте. 

Фото: НАТАЛЬЯ ЛЬВОВА, АРХИВ РГО