– Если подводить итоги деятельности меньшевиков в период с Февраля до Октября, что можно поставить им в заслугу?
– С момента своего возникновения Временное правительство заявило о необходимости обеспечить созыв Всероссийского учредительного собрания. Это заявление было сделано под давлением Петросовета, в котором главенствовали меньшевики. Они же являлись идейными руководителями советской меньшевистско-эсеровской коалиции. Таким образом, эсеры шли за меньшевиками. Такая крупная акция, как всеобщая амнистия по политическим делам, также не обошлась без меньшевиков. Став правительственной партией и возглавив в мае министерства труда, почт и телеграфов, а позже и юстиции, меньшевики принимали непосредственное участие в строительстве новой демократической российской государственности.
Однако промахов в их политике было больше. К ним отношу: расчет на длительное мирное, поступательное развитие страны; недооценку войны как фактора, который вел к обострению внутриполитической ситуации и радикализации масс; неумение дистанцироваться от непопулярных буржуазных кругов; приверженность утопическому лозунгу о демократическом мире, который якобы могут подписать народы, хотя очевидно, что заканчивают войны правительства воюющих государств.
– Существовало ли в принципе решение вопроса о войне в 1917 году?
– С моей точки зрения, да. России нужно было подписывать сепаратный мир с Германией и ее союзниками, но именно мир, достойный великой державы, а не позорную капитуляцию, которой, по сути, явился позднейший Брест-Литовский договор. В конце лета 1917 года была реальная возможность договориться с немцами, но Временное правительство на это не пошло, хотя провалившееся летнее наступление показало, что русская армия рассыпается, массовыми явлениями становятся дезертирство и братания. «Мы были слишком наивны», – объяснит потом эту ситуацию Александр Керенский, занимавший тогда пост министра-председателя Временного правительства.
– На выборах в Учредительное собрание меньшевики потерпели сокрушительное поражение. Чем вы объясняете столь плачевный итог их деятельности? Ведь 1917 год начинался для них совсем неплохо.
– На выборах в Учредительное собрание меньшевики получили 15 депутатских мандатов, 11 из которых – в Закавказье. Действительно, это был провал. Всего в голосовании приняло участие 48,5 млн человек. Из них за меньшевиков проголосовало менее 1,5 млн. В Питере почти половина принявших участие в выборах отдала свои голоса большевикам. В Москве, где 34% голосов получили кадеты, меньшевики довольствовались 2,8%. Чуть больше они получили в действующей армии, в деревне их ждал полный провал.
В чем причины столь плачевного результата? Хотя меньшевики и не рассчитывали на победу, но все-таки надеялись обеспечить себе примерно 50 из более чем 700 депутатских мандатов. Готовиться к выборам они начали еще летом, однако, занятые подготовкой к своему съезду, предвыборную кампанию все равно провалили. Сказалось и то, что большевики активно использовали свой административный ресурс: декретом от 27 октября (9 ноября) 1917 года Совет народных комиссаров закрыл оппозиционные газеты, причем под запрет попали и меньшевистские издания. В то же время большевистская пресса шельмовала меньшевиков как предателей дела рабочего класса. Известны случаи ареста меньшевистских кандидатов. Наконец, в городах меньшевики действовали на том же электоральном поле, что и большевики. Но для многих городских избирателей они были неотличимы от кадетов – еще один результат их недавнего участия в правительственной коалиции. Иными словами, для одних они были полу-, а для других – недокадеты.
Свое поражение меньшевики восприняли очень болезненно. Мартов в одном из частных писем объяснил эту неудачу тем, что русский человек в экстремальных условиях склонен к крайностям. Сначала народ поддерживал оборонцев, а потом сразу перескочил к большевикам, минуя «революционную демократию», как именовали себя меньшевики.