К началу июля ситуация в Петрограде резко обострилась. Антиправительственная демонстрация большевиков закончилась кровопролитным разгоном, и спустя пару дней части, верные Временному правительству, готовились штурмовать дом Кшесинской. Находившаяся в это время в особняке большевичка Нина Танхилевич-Богословская позже рассказывала: «Оставив в столе свой пухлый красный портфель, Яков Михайлович [Свердлов. – Д. П.] вместе с Подвойским и секретарем Петроградского комитета Бокием уехал выяснять положение. В Петроградском комитете оставалась одна я, а в редакции «Солдатской правды» – две девушки: Кокшарова и Лиза Пылаева. <…> Матросы пришли к нам. Они настаивали, чтобы и мы уходили. <…> Матросы кричали нам снизу. Торопили. С трудом удалось взломать стол. Взяв портфель Свердлова, деньги и несколько револьверов, мы побежали к дверям. <…> Буквально через несколько минут во дворец Кшесинской ворвались самокатчики».
Штурма не было: сопротивления захватчикам никто не оказал.
По словам штабс-капитана Ивана Мищенко, участвовавшего в захвате особняка, «в доме был полный ералаш». «Валялись окурки, остатки пищи, коньячные пустые бутылки, дорогие кресла и диваны были порваны и поломаны, от гардин висели только клочья, а в зимнем садике, как видно, кто-то упражнялся с шашкой в рубке, поэтому от дорогих тропических растений остались только стебли. Чудная ванная комната мадам Кшесинской была превращена в помойную яму, на дне бассейна лежали всякие предметы, начиная от окурков и кончая человеческими испражнениями. Большие зеркала были разбиты, и осколки их грустно выглядывали из-под вделанного в стены мрамора. В сарае стояли две машины автомобильные без шин и без магнето. Когда же мы опустились в нижний этаж, то тут в каждой комнате было сложено все что хотите: кровати, матрацы, книги, столы, тумбочки, битые статуэтки, одежда штатская и военная, порванная и старая; как видно, большевики снимали свое одеяние и здесь его бросали, а надевали более лучшую одежду, найдя ее в доме Кшесинской; лежали всех видов сапоги и так далее. В двух комнатах был порядок: здесь был склад большевистской «Правды»», – вспоминал Мищенко.