Карфаген перед разрушением
22 Ноября
В апреле 1901 года самый известный русский художник того времени Илья Репин получил высочайший заказ. В те времена правительство и художественная интеллигенция находились в конфронтации. Принимая заказ, Репин рисковал репутацией. Государственный совет считался высшим правительственным учреждением империи. Столетие отсчитывалось от зарождения Непременного совета при императоре Александре I.
Репин побывал на заседании, сделал зарисовки в Овальном зале Мариинского дворца. А потом началась тщательная работа над портретами. 81 персона начиная с императора! Художник поставил условие, чтобы все сановники позировали ему в мундирах, в полном блеске в том самом зале, в котором проходит заседание. Лишь для министра внутренних дел Дмитрия Сипягина пришлось сделать исключение. Он был убит, и Репин писал его с фотографии.
Получился шедевр официальной живописи — картина торжественная и остроумная.
Грандиозное полотно вбирает немало смыслов и подтекстов. Один из них — сатирический. На лицах государственных мужей написана не только вельможная значительность, но и чиновничьи пороки. Болезненная спесь, озлобленность — всё это сквозит в глазах почтенных старцев.
Само юбилейное заседание проходило негладко. Генерал Василий Гурко, действительный член совета, вспоминал: «Никаких речей, никаких взаимных приветствий произнесено не было; в зале царило какое-то томительное молчание, чувствовалась какая-то всеми осознаваемая неловкость. Вместо праздничного, хотя бы слегка приподнятого настроения господствовали всеобщая угнетенность и стеснение. Между носителем верховной власти и его советниками висела невидимая, но густая завеса. Не войдя в соседний зал, где был приготовлен открытый буфет с шампанским и где предполагалось, что после тоста за императора, провозглашенного председателем Государственного совета, царь выпьет за здоровье членов Совета, государь тотчас уехал. Такое почти демонстративно холодное отношение носителя верховной власти, не удостоившего никого из членов Совета хотя бы краткой беседы, глубоко оскорбило почтенных старцев, в мере своих сил и разумения честно и верно в течение всей их жизни служивших русским монархам».
Картина стала пособием для историков, которые вглядывались в лица самых влиятельных политиков начала ХХ века: Константина Победоносцева, Сергея Витте, Владимира Ламздорфа, Вячеслава Плеве, Ивана Дурново…
Множество лиц теряется среди золочёных мундиров. Вот оно, пышное увядание империи перед революционными грозами.
«Колдун этот Репин: сперва я сказал себе: “Где же тут его талант? Где эти спины и лица запорожцев?!” Но к концу часа я догадался: “Хитрец он именно дал только то, что видел: ничего больше”. Эта картина великая, это — Карфаген перед разрушением», — приметил Василий Розанов. И впрямь, на полотне мы видим последний парад чиновничьей элиты Российской империи сравнительно благополучного XIX века.
