«ленин и революция» — круглый стол журнала «историк» в санкт-петербурге

16 апреля в Санкт-Петербурге состоялся круглый стол по теме «Ленин и революция», организованный журналом «Историк». Мероприятие было приурочено к 99-летию возвращения в Россию вождя большевиков Владимира Ленина и обнародования им знаменитых «Апрельских тезисов», в которых  излагались ленинская программа переустройства России, а также контуры будущего плана захвата большевиками власти в стране.

Круглый стол, который прошёл в Доме Плеханова — филиале Российской национальной библиотеки, стал первым в череде запланированных журналом «Историк» дискуссий о событиях 1917 года, проводимых в преддверии столетнего юбилея революции.

Работу круглого стола открыл главный редактор журнала «Историк» кандидат филологических наук Владимир Рудаков, который подчеркнул, что фигура Ленина является одной из ключевых в русской истории XX века.

«Не признавать это — значит умалять собственное прошлое», — отметил Рудаков. Вместе с тем эта личность и её поступки нуждаются во всестороннем осмыслении, «потому что осмысление Ленина — это и есть осмысление феномена политического радикализма, того, какую цену радикальные силы готовы платить за революционные изменения государства и общества, и того, к каким социальным издержкам могут приводить такие эксперименты. Всё это — очень актуальная тема и для сегодняшнего дня», — заключил Рудаков.

Участники круглого стола заслушали три доклада по первой из вынесенных на обсуждение тем — ««Апрельские тезисы» Ленина и технологии захвата власти большевиками».

Первым докладчиком стал д.и.н., профессор НИУ ВШЭ Алексей Плотников. Он отчасти задал тон дискуссии и обозначил некоторые её узловые сюжеты. С докладами по теме «Апрельских тезисов» также выступили к.и.н. публицист Александр Елисеев и д.и.н., профессор Владимир Калашников.

Далее докладчики ответили на вопросы, и следом развернулась интереснейшая дискуссия. Хотя не всем участникам дискуссии пришлось по вкусу словосочетание «технология захвата власти», все сошлись на том, что в быстро менявшейся революционной обстановке Ленин проявил себя блестящим тактиком, чутким к переменчивой политической конъюнктуре и при этом сумевшим точно нащупать те важнейшие вопросы, решение которых открывало ему путь к власти. Это были вопросы о войне и земле. Причём при решении аграрного вопроса вождь большевиков руководствовался эсеровской программой, понимая, что именно она отвечает интересам широких слоёв крестьянства.

«Большевики и интересы мировых держав в России» — такой была вторая из обсуждавшихся тем. Доклады по ней сделали историк и публицист Алексей Мартынов и д.и.н. обозреватель журнала «Историк» Олег Назаров. Алексей Мартынов презентовал участникам круглого стола основные положения только что вышедшей книги «Идеальный шторм», одним из авторов которой он является. Основной тезис Мартынова заключался в том, что линия руководства большевистской партии и самого Ленина объективно во многом отвечала интересам мировых держав, прежде всего Германии. А сама партия большевиков, будучи, выражаясь современным языком, сетевой структурой, рассматривалась зарубежными контрагентами в качестве одного из возможных рычагов влияния на ситуацию в России.

Олег Назаров выделил ряд важнейших событий 1917 года, которым в историографии уделяется мало внимания. Особое внимание он остановил на подписанной 23 декабря 1917 года Францией и Великобританией тайной конвенции о разделе юга России на сферы интересов. В английскую «сферу действий» вошли Кавказ, казачьи области Дона и Кубани, Средняя Азия, а во французскую — Украина, Бессарабия и Крым. Таким образом, сделал вывод Назаров, уже к концу 1917 года официальные Лондон и Париж сошлись на том, что отныне будут рассматривать Россию не в качестве союзника по Антанте, а как территорию для реализации своих интервенционистских замыслов.

Затем состоялась дискуссия. Её участники констатировали, что ведущие государства Запада в ходе Первой мировой войны стремились использовать Россию в своих интересах. Этого подхода Лондон, Париж, Рим, Вашингтон и Бухарест последовательно придерживались и после Февральской революции.

После перерыва заседание круглого стола вёл д.и.н., заместитель гендиректора Российской государственной библиотеки, научный консультант журнала «Историк» Александр Самарин.

С докладами по третьей теме — «Ленин о национально-государственном устройстве России (эволюция взглядов)» — выступили доктор философских наук член экспертного совета ИСЭПИ Александр Ципко и д.и.н. советник при ректорате Московского института открытого образования Алексей Лубков. Одна из главных тем развернувшейся дискуссии была связана с тем, что следовало бы считать политическим приоритетом для партии большевиков. «Революция для России или Россия для (мировой) революции?» — так сформулировал проблему профессор Лубков. По его мнению, большевики были однозначно за второй вариант ответа, и отсюда вытекает их специфический взгляд и на право наций на самоопределение, и на то, на каких принципах в будущем ( в конце 1922 года) они станут создавать СССР.

Четвёртая тема — «Исторические альтернативы (развилки) 1917 года» — также вызвала оживлённую дискуссию. Первым докладчиком был д.и.н., главный научный сотрудник Института российской истории РАН Владимир Булдаков. По его мнению, Ленину не удалось реализовать в полной мере план переустройства страны, намеченный в «Апрельских тезисах». Однако вождь большевиков сумел использовать в своих интересах любые просчёты Временного правительства. Об альтернативах 1917 года профессор Булдаков говорил как о «трагедии конкурирующих невозможностей». Во многом согласны с этой его позицией были и другие докладчики — д.и.н., профессор Московского педагогического государственного университета Дмитрий Чураков и к.и.н., доцент Санкт-Петербургского государственного лесотехнического университета Евгений Козлов. Хотя этот вывод в прениях оспорил д.и.н., профессор Санкт-Петербургского национального исследовательского университета информационных технологий, механики и оптики Владимир Калашников, который привёл целый ряд примеров, когда решения Николая II и других политических деятелей того времени напрямую предопределили последующий ход дальнейших событий.

С заключительным докладом о жизни и деятельности Георгия Плеханова выступила заведующая Домом Плеханова к.и.н. Татьяна Филимонова.

Итоги круглого стола подвёл Владимир Рудаков, который отметил, что, несмотря на разницу в подходах к событиям тех лет, состоявшаяся дискуссия показала: в научном сообществе и в обществе в целом доминирует представление о том, что Россия свой лимит на революции уже исчерпала в ХХ веке. «И в силу своей драматичной истории, и на примере сопредельных государств, мне кажется, это тот урок, который общество более-менее усвоило, и консенсус по этому вопросу должен и в дальнейшем быть тем объединяющим для всего общества началом, которое позволяло бы в будущем избегать крайностей политического радикализма», — отметил главный редактор журнала «Историк».