Империя и ее враги

Российскую империю целенаправленно уничтожали и внешние, и внутренние силы. Но главным фактором быстрой дезинтеграции стало то, что процесс создания единой гражданской нации так и не был завершен, утверждает публицист Егор Холмогоров.

Главной и, как выяснилось, единственной скрепой пространства, собранного путем активной военной экспансии Петербургской империи, была власть российского монарха. Когда она рухнула, другой скрепы, способной спасти империю от развала, не оказалось. Вернее, на тот момент вторая была слишком слабой, чтобы удержать каркас государства.

Речь идет о единой гражданской нации или, если угодно, едином культурном пространстве, которое начал формировать еще император Николай I. К сожалению, завершить этот процесс, к которому совершенно несправедливо приклеили ярлык «русификации», к 1917 году так и не удалось. Не хватило совсем немного времени: если бы, например, российская монархия просуществовала еще 30–40 лет, то общая рамка сознания, что «все мы — люди русской культуры», была бы гораздо прочнее. В этой ситуации даже смена политического режима не привела бы к столь разрушительным последствиям.

Факторы распада

Опыт североевропейских государств говорит о том, что никаких критических противопоказаний к существованию монархии в ХХ веке не было. Да и в России каких-либо объективных причин для исчезновения самодержавия не существовало. При Александре III авторитет монархии, наоборот, укреплялся. И достигалось это отнюдь не за счет «пропаганды и агитации», а прежде всего благодаря внушительным темпам развития страны. Да, после смерти Александра, в годы правления Николая II, действительно возникло много сложностей, связанных среди прочего с тем, что сам император был человеком иного, недиктаторского типа. Образованное же общество, которое вело против монархии активную подрывную работу, было не готово и не способно взаимодействовать с такого рода правителем. Посчитав, что власть оказалась в слабых руках, оно развернуло самую настоящую гражданскую войну, всполохи которой потрясли Россию в 1905 году.

Империю сознательно и планомерно разрушали. И те, кто ее разрушал в 1917-м, прекрасно понимали, что лучшего времени им не найти и другого шанса для реализации их замысла, скорее всего, не будет.

С чем, на мой взгляд, вообще связана вся коллизия начала XX века в России? У нас сформировалось очень развитое, но немногочисленное «гражданское общество», у которого были завышенные претензии на политическое представительство, гражданские свободы и которое воспринимало самодержавие как исключительно отрицательную силу, мешающую развитию страны. Однако это «гражданское общество» настойчиво игнорировало тот факт, что само по себе является всего лишь тонким слоем поверх огромного крестьянского мира. Интегрирующими средствами для многомиллионного крестьянского населения по-прежнему оставались самодержавие и Церковь. Забыв об этом или же сознательно этим пренебрегая, представители передового класса подорвали те основы, которые скрепляли огромные массы людей и страну в целом.

Война очень сильно увеличила риски. Очевидно, что в мирное время разрушение шло бы гораздо медленнее и вряд ли привело бы к столь плачевному результату. В годы Первой мировой войны огромное число людей, призванных в армию, оказалось оторвано от «почвы», но при этом получило в руки оружие. С определенного момента — в результате постоянной обработки революционными агитаторами — эти люди начали разносить все и вся вокруг себя.

Разрушающей монархию силой стали также всевозможные неформальные структуры, которые старались сосредоточить власть в своих руках. Например, они стояли за парламентами тогдашней Европы. Внешне непримиримые политические партии оказывались связаны тайными организациями. Во Франции, в частности, такую роль играли масоны (при этом важно помнить, что масонство было очень разным — революционное, либеральное, консервативно-монархическое и т. д.).

В России создать закулисные структуры пытались сторонники конституционной монархии, в том числе Александр Гучков, Павел Милюков. С формальной ролью монархии они могли согласиться, но для них были неприемлемы ее притязания на сакральную составляющую самодержавного правления. А поскольку Николай II последовательно сохранял установку на то, что самодержавие — это сакральная структура, его отношения с занимавшими видное место в обществе представителями неформальных организаций становились все более враждебными. Причем тот же Милюков до последнего выступал за сохранение монархии, но как ширмы для осуществления правления кругом посвященных, которые себя уже с этой сакральной, религиозной идеей не идентифицировали.

И все же одним из решающих факторов распада Российской империи стало внешнее давление. И речь, конечно, не только о масонах. Свою роль сыграла и агентурная сеть Германии, которая активно участвовала в запуске уличных волнений в русских городах. Полагаю, если бы Германия не вела столь напористой работы по созданию в России внутриполитического кризиса во время войны, то система могла бы устоять.

Миропомазание императора Николая Александровича. Худ. В.А. Серов. 1897 год

Мир иной

Конечно, эпоха не благоприятствовала сохранению самодержавной формы правления. Но она не очень благоволила и к демократиям. Поэтому, на мой взгляд, если бы в 1917 году не случилось то, что случилось, в течение второй трети XX века произошла бы трансформация Российской империи. Скорее всего, появился бы сильный, должно быть, авторитарный правитель, который осуществлял бы власть от имени императора. В таком режиме империя могла бы жить еще достаточно долго.

Часто неизбежность ее разрушения видят в том, что вместе с Российской рухнули еще три империи. Думаю, не стоит переоценивать фактор синхронности. Скорее это были параллельные процессы. Говорить о том, что все восточноевропейские империи распались по одним и тем же причинам, было бы несправедливо. Падение Российской империи сопровождалось столь мощной революционной волной, что именно она во многом и запустила цепочку обвалов в других странах. Во всяком случае, власть германского кайзера, вполне возможно, не пала бы, если бы перед глазами немцев не было примера революционной России.

Тем более не совсем корректно говорить о распаде Российской империи как о некоем естественном процессе. Она имела все шансы сохраниться — по крайней мере без польской и финской автономий. А в случае успешного завершения Первой мировой войны даже Польша с Финляндией все равно притягивались бы к России. Что же касается прочих территорий, то они и вовсе интегрировались бы невозвратно и никто бы там уже не понимал, как можно жить, не говоря по-русски, не читая с детства Пушкина, не слушая Мусоргского. Как бы кто ни смеялся над концепцией «падения на взлете», но в отношении Российской империи она вполне применима.

Кстати, последовавший за распадом перезапуск империи, предпринятый большевиками в форме Союза Советских Социалистических Республик, показал, что непреодолимого отталкивания окраин от центра не было. Этническая дезинтеграция Российской империи стала возможна в условиях ослабления политического центра, а как только он вновь окреп, возможности для сепаратизма резко сократились.

Впрочем, строить какие-либо прогнозы по поводу того, что могло бы быть с Российской империей в ХХ веке, если бы она не пала, чрезвычайно трудно. Само по себе ее исчезновение стало центральным фактом истории XX века. И представить ситуацию, в которой происходит все то же самое, что происходило в реальности, но при этом оставалась бы еще и Российская империя в прежнем, неизменном виде, действительно невозможно. Непонятно: как тогда развивалась бы история Германии и приобрел бы такие формы европейский фашизм, если бы не имел возможности постоянно эксплуатировать фактор «коммунистической угрозы»? Смогли бы настолько усилиться Соединенные Штаты? И таких вопросов много. Это говорит о том, что мир без Российской империи стал совершенно иным.

                                                                                                                                       Подготовила Варвара Рудакова

Фото: ПРЕДОСТАВЛЕНО Е. ХОЛМОГОРОВЫМ, LEGION-MEDIA